уже выяснила Сигна, оказался Элайджа Хоторн.
Он был розовощеким, с горящими глазами, со светлыми волнистыми волосами, высокий и стройный. В мужчине чувствовалось величие, он излучал изобилие. Все в его внешности говорило о том, что он мог перевернуть мир одной своей улыбкой. И почему-то казался величественнее графов и принцев, окружавших его.
– Учитывая, сколько времени они находятся в нашем доме, я подумал, что было бы простой вежливостью сказать твоим гостям несколько слов, отец.
Перси натянуто улыбался, глядя мимо Элайджи на полный зал гостей, которые уже заскучали, не желая слушать ничего серьезного.
– Мне бы хотелось воспользоваться моментом и поблагодарить вас, что пришли на беспрерывное празднование по случаю смерти моей матери.
Музыка стихла, и Элайджа слез со стула, пристально глядя на сына, который не дрогнул под удивленные вздохи.
– Видя, как моя мать не может есть, танцевать, веселиться или хотя бы свободно дышать в последние дни, уверен, она бы оценила, как все вы делаете это бесконечно. – Перси расправил плечи. – И спасибо моему отцу, который продолжает устраивать пиршества в ее честь, так что мы вместе можем отпраздновать ее смерть. – Он закончил тост и поднял бокал.
Все застыли, ожидая слова от хозяина Торн-Гров. Накажет ли он сына за внезапный выпад или как-то исправит неловкую ситуацию. Но вместо этого Элайджа нашел поднос с пирожными и взял его в руки. Сняв одну из перчаток, он подхватил десерт и откусил кусочек, приближаясь к сыну. А потом вдруг молниеносно запихнул оставшийся кусок тому в рот.
– Да брось, Перси, – рассмеялся Элайджа. – Ты слишком напряжен. Что плохого в том, чтобы расслабиться хоть на одну ночь?
Толпа, которую Сигна не могла видеть, охнула, когда Перси оступился, выплевывая пирожное и с рычанием вытирая розовую глазурь. Она не услышала, что Перси ответил отцу, а только видела, как шевелятся его губы, выплевывая слова, прежде чем оттолкнуться от отца.
Раздался смех, когда Перси отшатнулся назад, а Элайджа потянулся за новым бокалом шампанского.
– Итак, – произнес он, залезая обратно на стул, когда снова зазвучала музыка, словно вообще не прекращалась, – на чем мы остановились?
Перси вылетел из бального зала, бросившись к лестнице, даже когда Байрон потянулся за ним. Он бежал так быстро, что Сигна едва успела встать, не говоря о том, чтобы спрятаться в тень, прежде чем он заметил ее. Ожесточенный взгляд кузена остановился на Сигне.
– Рад снова вас видеть, кузина, – сквозь сжатые зубы процедил он, стараясь унять дрожь в руках, сжатых в кулаки, когда оглядел черное платье, которое она так и не сменила. – Пришли насладиться вечеринкой?
– Прошу прощения. Я прежде не бывала на балах, и… я думала… мне просто хотелось увидеть, на что он похож. – У Сигны не хватило духу сказать, что глазурь осталась на его подбородке. Она вообще едва не потеряла дар речи.
