деловой партнер Осадчий, который был фигурой непубличной. Его-то и собирался прощупать Николай Николаич. Однако прежде чем зайти с тыла, он сделал несколько контрольных звонков. И если бы кто-то вздумал подслушать, то не понял бы ничего, за исключением слов «административный», «ресурс» и «включить».
***
Прозрачные стены «стекляшки», где под гнётом Феликса Робертовича томилась девичье-женская пресс-служба, отлично проводили звук.
– Бездельники! Бездарности! Балласт!
Оперативка была в самом разгаре.
– Где стоял губернатор?! – вопрошал Роттенмайер у дрожащей дамы с кудряшками, и это больше походило на допрос, чем на деловой разговор. – Отвечать! Ну?!
– Феликс Эдмундович, я не помню! – расплакалась Ирина Геннадьевна, закрыв лицо руками.
– Там же, где всегда, – ответила за нее Романова. – Вышел в холл и стал отвечать на вопросы.
– А ты не догадалась, что нельзя комментировать секвестр бюджета, стоя под картиной «Последний день Помпеи»! Какого х. я вы его оттуда не увели!
– Секвестр символический. Федеральный трансферт его перекроет, – попробовал возразить кто-то.
– Молчать, когда я говорю! – как резаный завизжал Феликс. (Белякову показалось, что в уголках его губ появилась пена). – Обзванивайте телекомпании! Извиняйтесь! Просите! Вертитесь ужами! Делайте, что хотите, но чтобы этот комментарий в новостях не вышел!
– Газетам тоже звонить? – устало спросила Романова.
– У газет запросите материалы на согласование! …Переходим к следующему вашему косяку. Валентина, подай сюда планшетник! …Заходим в интернет и что мы, бл. ть, видим! Ничего!!! Я спрашиваю: где ролик с министром социальной политики Варежкиной?! Где анонс конкурса для пенсионеров?! Где?! Молчите?! А Дарья Петровна мне сегодня уже два раза звонила!!!
– Страницу обновите, – спокойно сказала Романова.
Ролик появился и воспроизвелся автоматически.
«Пенсия – это начало жизни! – убеждала министр Варежкина, улыбаясь в веб-камеру силиконовой улыбкой такого размера, что казалось, будто эта воронка хочет засосать в себя зрителя. – Много талантов… Мы уделяем большое внимание… Мы объявляем конкурс художественной лепки из пластилина. Дорогие пенсионеры! Лепите с нами! Лепите как мы! Лепите лучше нас!»
– А я вам говорила… – всхлипнула из угла заплаканная Ирина Геннадьевна.
– Всем молчать! – рявкнул Роттенмайер, останавливая видео: болонка Варежкина замерла на экране с неестественно открытой «варежкой».
Сотрудницы притихли как мыши.
В руках у Феликса появился смартфон. Рот откашлялся и проблеял в трубку тонким голоском:
– Дарья Петровна! Это Феликс. Вы страничку обновите! F5 нажмите! Кнопочка такая на клавиатуре. Эф 5! Сверху! Пальчик в левый верхний угол ставим. Получилось? Отлично! Ведём направо. F1. Мало. F2. Теплее. F3. Жарко. F4. Горячо …F5! Нашли? Ой, хорошо! Жмите!
«Лепите с нами! Лепите
