на него, тот сразу поправил себя:
– Колька, слышь? Что-то твоего Кактуса не видать…
Если б я знал, где мой Кактус!
Каждое утро встречал он меня на остановке. Встречал-встречал, и вот однажды выбираюсь из автобуса – нет Кактуса.
Я за один угол, за другой, и через дорогу перешёл (совсем в другую сторону от школы кинулся), и во дворе, за магазином, всё обыскал – нет Кактуса.
Стою среди домов, зову его:
– Кактус! Кактус!
Старушка из окна высовывается, кричит:
– Где кактус?
Я ей, мол, собака потерялась!
А она не слышит меня, видать, знай своё кричит:
– Какой такой кактус, уроки начались давно, а ты тут – «Кактус, кактус»!
Вижу, что без толку звать его. Делать нечего – в школу и впрямь пора. Да ещё как пора!
На уроки я опоздал, конечно. Вваливаюсь в класс, наш математик, Сергей Иванович, сразу:
– Дневник на стол!
Полез я в портфель за дневником, тут у меня сразу на учительский стол кости и выпадают. Я же их сверху кладу, чтоб на остановке доставать было удобнее.
И пакетик, как назло, был не завязан. Косточка прямо на классный журнал упала.
Сергей Иванович как закричит:
– Что это, что это?!
Я даже не ожидал, что он может кричать таким тонким голосом.
– Ничего страшного, – говорю. – Просто мешок с костями.
Тут все как загогочут! Прямо чуть со стульев не попадали. А Валик и ещё несколько ребят начали кричать мне:
– Сам ты мешок с костями!
– Колька – мешок с костями!
Сергей Иванович увидел, что и вправду ничего нет страшного, и успокоился. Ещё у двух-трёх мальчиков забрал он дневники, за то, что они больше всех смеялись, и урок начался.
Да только меня с тех пор прозвали Мешком с костями. Я не откликаюсь, конечно, а они всё равно… А иногда, бывает, и застанут тебя врасплох, когда ты забыл, что надо себя контролировать. Услышишь «Эй, мешок с костями!» и повернёшься на зов – знаешь же, что тебя зовут. Вот тогда бывает смеху. И дома мама туда же:
– Ел бы ты, Колька, побольше, что ли? А то вытянулся, исхудал – кожа да кости!
Знала бы она, как в классе меня зовут – лишний бы раз не повторяла. От кожи да костей до мешка с костями совсем недалеко. Папка-то Академик, а я кто?
И главное, Кактуса я с того дня не видел. Нет, точно и не было его.
И я стараюсь думать, что кто-то решил взять его домой. Кактусу живётся хорошо. А что ему сейчас, может быть, плохо, про то я стараюсь вовсе и не думать. А всё равно думается само собой. Кактус – всё-таки бродячая собака. С бродячими гораздо чаще случается плохое, чем хорошее.
Каких людей на свете больше – добрых или злых?
Выходим мы с Валиком и Славкой со школьного двора, идём через тот двор, где Славка с Валиком живут. Думаю, ну, что бы им не пойти домой? Вон Валиков
