лице отпечаток безумия, и выражение усталой обреченности. Она тихо бормотала под нос и не отводила взгляд от дверей администрации.
Охранник вздрогнул и невольно скосил взгляд направо и налево. Только что никого не было! Он мог мамой поклясться в этом! Она что перенеслась сюда по воздуху?
Через миг узнал. Да это же регулировщица! Облегченно выдохнул. Ну надо же! Привидится всякая чушь!
– Ты чего это? – но сумасшедшая не ответила. Медленно, затем все быстрее закрутилась, подобно исполняющему ритуальный танец турецкому дервишу. На лицах охранников стало заметно как пытаются сообразить, что делать, не привыкшие к размышлениям мозги. С одной стороны, регулировщица тихая, а танцевать перед администрацией никто не запрещал, даже сумасшедшим. С другой, несколько дней тому назад неизвестные развесили по городу листовки с призывами к вооруженному восстанию против тирании Соловьева. Коммунальщики потом до вечера срывали их с заборов. Кто это сделал, сколько полицейские не искали, но так и не нашли и национальных гвардейцев на случай волнений населения застращали и заинструктировали до слез.
Охранники так и не решили, как поступить, как регулировщица рухнула в лужу на асфальте.
– Ааааа! – в кровавые клочья разрывая тишину, громко и страшно закричала – завыла женщина, пронзительный звук хорошо слышен в самых дальних уголках площади. Несколько ворон с злобными криками сорвались с деревьев, закружили над несчастной. Гулкое эхо откликнулось:
– Ааааа….
Несколько человек остановились, неуверенным шагом направились к регулировщице.
– Ты, это, – сказал неуверенно один из охранников, – давай прекращай, не положено тут, – но лежащая женщина продолжала истошно выть.
Женщина затихла, жалобно всхлипнула напоследок, опираясь на руки, медленно поднялась. Лицо в подтеках от грязи и непрерывно льющихся по щекам слез производило ужасное и дикое впечатление, ничем не напоминало прежнюю тихую городскую сумасшедшую. Волосы всклокочены, глаза горели дьявольским, фанатичным огнем достойным самого Фомы Аквитанского ((около 390 – около 460 гг.) – святой, проповедник, богослов и историк родом из римской провинции Аквитания (на границе Галлии с Испанией). Только что площадь пустовала, а вот уже около администрации толпа, в основном по случаю рабочего времени любопытствующих стариков и детей. Женщина повернулась и обвела людей безумным взглядом, сухенькие кулачки вознеслись к небу. «Ой!» – громко воскликнула маленькая, опрятная старушка в первом ряду, и прикрыла ладошкой в черной перчатке рот. Проезжающие мимо машины на миг притормаживали, затем мчались дальше.
Автоматчики застыли в нерешительности. С одной стороны, происходило явное нарушение порядка, с другой, их задача – охранять вход в администрацию, а на него никто не покушался.
– Придут, – громко произнесла женщина, делая странные
