Лето с Бодлером. Антуан Компаньон

      Бессильные в борьбе, раскинутые руки,

      Убором было всё для томной красоты. [17]

      Франс говорил об этих стихах: «Что <…> во всей современной поэзии сыщется прекрасней этой строфы, законченной картины сладострастной пресыщенности? <…> Что может быть прекрасней даже у Альфреда де Виньи, чем это полное благочестия проклятье, которое поэт бросает „окаянным женщинам“?»

      Бодлерианская легенда была полностью опрокинута, поскольку именно в стихах, до сих пор осуждаемых за их реалистический и декадентский эротизм, Анатоль Франс увидел высоты классицизма: «И заметьте, кстати, как эти стихи Бодлера близки к классицизму, сколько в них традиционности и цельности».

      Очень скоро в защиту Бодлера стали подчеркивать классицизм Цветов зла, их гармоническую, музыкальную, безупречную версификацию, таким образом оправдывая его «лучшие вещи», самые мелодичные стихотворения, основанные на воспоминаниях: Соответствия, Флакон, Волосы, Экзотический аромат. Однако Рембо с 1871 года критиковал этот классицизм как серьезное ограничение: «Его хваленая форма сужает возможности: поиск неизвестного требует новых форм».

      Классик, по словам Ролана Барта, это автор, которого проходят в классе. Когда Бодлер вошел в школьную программу и творчество поэта стало служить материалом для аналитического чтения, учителя начали анализировать самые классические – в смысле Анатоля Франса и Пруста – из его стихотворений, такие как Красота, совершенный шедевр формы и технической виртуозности, или Гармония вечера, Балкон, Приглашение к путешествию