с демонами света,закрыв детей от них собой.
Мы – темные стада страны,
убившей тысяч пять поэтов,
мы допеваем им кантаты,
своей не чувствуя вины.
Под винтиками государства
нам пели птицы «дили – дили»,
И мы полмира закрутили,
Давая мягкотелый сбой.
Выкручивая там, где царство,
все мЫтарства и все мытАрства,
всё заменили турагентством,
довольны жизнью и собой.
И улыбнемся – вот наука, —
живем, но вовсе не контачим,
работодателей дурачим
вопросом не своей вины.
А чем еще отгул добиться?
Чтобы креститься и жениться?
Прямо из гроба – на работу,
в больное горлышко страны.
Воздушный океан
Воздушный океан, прими мои истоки,
вбери мой адский дух и унеси его
за тридевять земель, где сочиняют боги,
там запах полевой и море как молель—
ный храм,
и только там смогу сказать о счастье
и выразить его священный изумруд
из лиственного лепета – причастия, —
с ним вечен сердца бережный сосуд.
«Твоя любовь – засушенная муха…»
Твоя любовь – засушенная муха,
Не тронь, а то рассыплется, и пыль
Под пальцем скрипнет. В угасанье звука —
Прощальный выкрик, золотая быль
О невозвратном чуде. Отпускаю.
Не удержать в неволе журавля.
Смысл подвигается к обрывистому краю, —
Тебе не разглядеть, где выйду я.
Аттракцион закончил повороты —
Вокруг столба не кружит карусель.
Пора покинуть парк, закрыть ворота.
Всё заржавело. Осень. Дождь. Кисель
из мокрых листьев – скользко на асфальте.
Дробят не в такт босые каблуки.
Прилип к подошве полинялый фантик.
Следы не в след – случайно велики.
Уходит утоленная взаимность
И гасит свет за быстрыми дверьми.
Прости за неуместную наивность.
Пусть муха оживет. Весну верни.
«Какая красота подлунных вихрей…»
Какая красота подлунных вихрей
В мелькании стволов земных берёз!
Дыханием пишу я не всерьёз
В дороге. Поезд шаткой лодкой стихнет —
И вновь поскачет весело вперед.
Лечу к морской стихии. Ветер длится,
Как шелк у шарфа Бога – очевидца,
И кто – то мне в дорогу воду льет
По древнему поверью.
Быстрый бык, несущий в океане лет Европу…
Мелькающий пунктир, – глазами хлопай,
Но даже удивляясь, чуду верь.
Юлой тончайше кружится луна,
Переливая свет в единый диск.
Микроскопический во мне живет артист,
Хотя влюбленностью душа
