пока не набрела на ворох соломы. Устроившись на жалкой подстилке, она привалилась к стене и устремила взгляд на мерцающий огонек. Хрум скользнул к ней на колени и свернулся калачиком, девочка принялась гладить шелковистую шерстку; размеренные движения успокаивающе подействовали на обоих.
Мысли упорно возвращались к Силвер – она хотела разозлиться на старейшину, но вместо этого почувствовала стыд: она подвела ее… снова. К стыду примешивалась вина перед Семеркой: почему она не дождалась напарницу после занятий? Семерка никогда бы так не поступила. Задержись она на плацу, не услышала бы реплики Пятака и не томилась бы сейчас в темном подземелье. Девочка сгорбилась под грузом вины и попыталась отрешиться от происходящего.
Казалось, минула целая вечность, прежде чем в коридоре раздались шаги, пробудившие Дюжину от забытья.
– Ау? – с надеждой позвал Пятак.
Кто-то спустился по лестнице, свернул в тоннель и вскоре поравнялся с камерой Дюжины. Сквозь решетку она увидела невысокую фигуру в плаще, которая втиснула между прутьями стакан сонного молока. Рядом с ним посетитель осторожно положил небольшой сверток. После чего фигура отступила в тень. Хрум метнулся к двери, его носик подергивался в предвкушении.
– Спасибо!
Дюжина вскочила с убогой подстилки. Обычно она чуралась разговоров, однако сегодня можно сделать исключение. Вместо ответа из коридора послышались удаляющиеся шаги – посланник предпочел раствориться во мраке.
Девочка потянулась за стаканом в надежде, что молоко хоть немного заглушит невыносимый голод. Второпях она задела сверток, и тот вывалился наружу. Дюжина чуть не взвыла, сообразив, что это могла быть еда.
Кляня себя за неуклюжесть, она аккуратно отнесла молоко вглубь камеры и вновь опустилась на солому. Хрум так и вился вокруг стакана, девочка отстранила его ласково, но твердо:
– У тебя еще остались орехи. – Она потрепала бельчонка по набитым щекам. Хрум уставился на нее – сначала с недоумением, потом радостно. Мгновение спустя он уже бойко грыз скорлупку.
Дюжина намеревалась посмаковать молоко, но в итоге проглотила его залпом. Умиротворяющий травяной вкус притупил голод и страх. На душе стало спокойнее, мрак, казалось, отступил, дыхание выровнялось. Хрум вскарабкался ей на грудь, и девочка провалилась в сон.
Она очнулась, как от толчка, сердце лихорадочно билось. Вытянувшись на прелой соломе, Дюжина заморгала, силясь угадать причину тревоги. Наверное, ей приснился кошмар. Поджав передние лапы и воинственно распушив хвост, Хрум застыл натянутой струною, всматриваясь в кромешную тьму камеры.
Внезапно от стены донесся шепот.
Дюжина медленно села. Неужели у нее галлюцинации? Или в каземате водятся призраки? Вскоре звук повторился: сперва приглушенное бормотание, возня, потом рык. За стеною явно кто-то был. Земляной ком рухнул с потолка и, прорвав паутину, плюхнулся к ногам девочки.
Она озадаченно нахмурилась.
