style="font-size:15px;"> – Надеюсь, этого не потребуется, – резко ответил Матис.
Тут распахнулись двери главного портала, и в церковь молча вошли крестьяне. Матис заметил, как некоторые из них сняли шапки, а другие украдкой перекрестились.
«Они не посмеют убивать здесь монахов, – подумал Матис. – Возле купели, в которой крестили их детей…»
У бокового алтаря, перед изваянием Пресвятой Девы Марии, стояли на коленях около десяти невредимых монахов. Они боязливо поглядывали на крестьян. Воцарилась напряженная тишина. Слышен был лишь треск пламени, пожиравшего соседние строения.
Йокель решительно шагнул к кафедре, расположенной у клироса на высоте примерно трех шагов, поднялся по мраморным ступеням, вцепился в парапет и, точно гордый полководец, оглядел горстку грязных крестьян.
– Друзья, братья, мы одержали победу, – разнесся под церковными сводами его голос. – Но это лишь первая победа, впереди множество других. Власти дворян и церкви настал конец!
Люди разразились воплями. Многие, казалось, только теперь утратили всякое уважение к священным стенам. Они топали и подбрасывали серпы и косы.
Пастух-Йокель указал на горстку монахов, что жались перед алтарем, подобно напуганным овцам.
– Эти святоши пили ваше вино, жрали ваш хлеб и забивали ваш скот! – возвысил он голос. – Из года в год вы усердно выплачивали десятину, ваши дети голодали, а жирные церковники жили в свое удовольствие.
Внезапно пастух перевернул мешок над кафедрой, и серебряные подсвечники, кубки и монеты со звоном посыпались на пол.
– Это все они украли у вас, – вскричал он. – И теперь должны понести заслуженное наказание. Поэтому повесим их! Повесим их за окнами собственной церкви, дабы их добрые собратья из других монастырей видели, что станет с теми, кто обкрадывал нас все это время!
Люди снова ответили ему криками, но в этот раз более сдержанно. От Матиса не укрылись боязливые, брошенные украдкой взгляды. Стоявший в задних рядах Ульрих Райхарт покачал головой и что-то недовольно пробормотал. Причитания и мольбы монахов слились в один жалобный гул.
– Тихо! Замолчите все!
Сам того не желая, Матис возвысил голос. И вот люди устремили на него выжидательные взгляды.
Они хотят, чтобы я сказал им, что делать и как поступать. Проклятье, кто ж меня за язык-то тянул!
– Мы… добились, чего желали, – продолжил он нерешительно. – Монастырь захвачен, запасы и церковные богатства наши, настоятель понес заслуженное наказание. Теперь пора показать этим кровопийцам, как должно вести себя христианам. Проявить милосердие.
По церкви пронесся ропот, люди вполголоса переговаривались между собой.
– Господь нам не враг, – добавил Матис более уверенным голосом. – Это католическая церковь нас обирала. Папа, его кардиналы
