кирпичи, провода, деревья.
А по дороге, как тени, брели люди. Их лица – так же, как и наши – покрыты серой пылью, а тело – кровоподтеками. Было много криков о помощи. Кое-где уже появились спасатели, но работы было так много, что они не успевали окликаться на мольбы людей, которые окружили их плотным кольцом. Каждый стонал от горя и просил бросить этот дом и пойти к его дому, ведь там еще слышны стенания близких – значит, их еще можно спасти. Высоко в завалах бывшей пятиэтажки, между этажами, вниз головой висела девушка. Обе ее ноги были придавлены бетонной плитой. Она истерично кричала и умоляла прохожих отрезать ей ноги и спасти ее. Но мы были бессильны помочь ей – и подобраться к ней было невозможно, и без специальной техники не освободить из страшного плена. От этой беспомощности хотелось вопить во все горло. Повсюду слышался плач женщин, но мужчины орали на них, просили не реветь, потому что не было слышно голосов людей из-под завалов. Когда была возможность, они вытаскивали людей сами, но если нереально было подобраться – звали спасателей.
Люди объединились в группы и спасали друг друга. При жизни многие из них недолюбливали друг друга, но в общем несчастье сплотились для взаимовыручки, проявляя в себе лучшие человеческие качества, ведь сострадание – неискоренимая черта людей, хотя и не всех. Вдали слышалась стрельба из пистолета – это бушевали мародеры. Потом мы увидели на обочине молодого мужчину в костюме – он был убит пулей в лоб. Мы не знали, на что именно позарились мародеры – или на дорогие часы (мужчина был солидно одет) или на его бумажник, но тут же захотели свернуть им шею. Эти мерзавцы не довольствовались только разрушенными магазинами, в которых теперь можно было без труда что-либо забрать: им понадобилось ради наживы отнять чью-то жизнь. Но в этот день каждый сделал свой выбор. Кто-то спасал чужих людей, даже потеряв своих близких, кто-то оставил глупую затею внезапно разбогатеть (как наш Леша) и начал помогать ближним, а кто-то стал убивать из-за имущества, которым не успеет насладиться.
Везде, на изуродованных трещинами тротуарах лежали беспорядочно трупы, накрытые разноцветными кусками ткани – а люди все докладывали их и докладывали, в бесконечный нескончаемый ряд. Приехали грузовики с военными, и тела начали грузить в кузов. Недалеко от них, у трупов своих детей стояла женщина и, обезумев от горя, пританцовывала на месте.
Когда мы, наконец, добрались до нужного адреса, то обнаружили коллегу Марины живой и невредимой у своего одноэтажного дома – он уцелел. Этой семье повезло – все остались живы. Марина обняла Валю, и они вместе некоторое время плакали. Потом подошел муж Вали с дочерью: мы простились с ними и стали возвращаться домой. Сумерки начали разбрасывать серые тени на разрушенный город, и нам следовало прибавить шаг.
Когда я проходила мимо сквера, где стояли на массивных железных столбах большие фонари, один из них покачнулся и повалился на меня – смерть опять коварно протянула ко мне руки. Я снова застыла на месте, как тогда
