style="font-size:15px;"> Михаил поклонился и пошёл в сторону дома, а Лилю вдруг затрясло.
Не успела она прийти в себя, как услышала громкую ругань мужа:
– Хватит уже играть в обиженную девочку.
Богдан схватил её за руку, привлёк к себе и насильно поцеловал.
Лиля пыталась выбраться из его объятий, но он не отпускал.
– Я не привык обедать в одиночестве. В моей семье так не принято. А ты теперь моя семья. Я закрыл глаза на твою лысину. Чёрт с ней. Но ты тоже подстраивайся под меня. У меня кусок в горло не полезет, если рядом никого не будет. Зачем мне жена? Может быть ты в саду поселишься?
– С чего это? – зло сказала Лиля. – У меня есть дом.
– Вот и пойдём в этот твой дом и как нормальные люди пообедаем. И впредь запомни, ты должна спускаться тогда, когда накрыли на стол и позвали. Только так можно дисциплинировать слуг. Ты должна быть примером для них. Иначе эта расхлябанность никогда не закончится.
Лиля не двигалась с места. И тогда Богдан взял её на руки, перекинул через плечо и понёс домой.
Девушка била его по спине руками, царапала шею. Но муж не отпускал её.
– Отпусти, – попросила Лиля успокоившись, – я сама пойду.
Обедали молча. Лиля то и дело поглядывала на поцарапанную шею мужа. Он ловил её взгляд и улыбался такой загадочной улыбкой, от которой Лилю бросало в дрожь.
После обеда Богдан сообщил жене, что будет ночевать у отца. Она хотела было возразить, пожаловаться, как ночью ей было страшно одной в большом доме, и попросить остаться. Даже готова была извиниться за своё поведение. И пока подбирала нужные слова, мужа и след простыл.
Лиля не стала собирать вещи для путешествия. Сразу после обеда ушла в комнату, укуталась с головой в одеяло и пролежала так до вечера, потом до утра. Во вторую ночь страха уже не было. Ничего уже не было. Никаких ощущений. Лиля не думала ни о чём и ни о ком.
Наутро засуетилась. Вдруг испугалась, что Богдан будет зол из-за несобранных вещей, и начала этим заниматься.
То, что поездка отложилась уже на два дня, стало не очень удачным обстоятельством. Богдан и Лиля должны были попасть на званый ужин, на котором присутствовал и Орловский-старший.
Лиле не очень хотелось видеть свёкра, особенно после предупреждения Богдана. Да и вся программа путешествия теперь сдвигалась. Лиля решила, что не будет забивать себе голову этим. Не по её вине они до сих пор дома.
Богдан вернулся перед обедом раздражённым, невыспавшимся. Прикрикивал на слуг. Он даже не прикрикивал, а кричал на них во всё горло, оскорблял, грозился отправить на конюшню к отцу всех до одного.
Потом ворвался в комнату. Резко прижал к себе Лилю, шепнул ей на ухо:
– Доброе утро, сокровище моё!
Так же быстро отпустил и вышел вон.
Лиля повеселела, заулыбалась. После объятий мужа, даже таких
