Лиля наконец-то ответила и резко освободила свою руку, – что-то вы лишнего себе наметили, господин доктор. Вас наверняка ждёт пациентка. Ваши руки ей нужнее, чем мне. И замуж за вас я ещё не собиралась. Папенька вам разве не сказал? Я сама решу вопрос с замужеством.
Орловский громко рассмеялся.
– Девочка моя, уже давно всё решено. И мы, – юноша подошёл очень близко к Лиле, – можем даже уединиться где-нибудь в лесочке. Птичек послушать.
Лиля с силой оттолкнула его, забралась на коня. Ей казалось, что никогда она так быстро не неслась верхом на лошади. В лесу остановилась, чтобы перевести дух. Что-то не нравилось ей в этом молодом человеке. На внешность он был красив, но глаза показались неискренними. И Лиле стало страшно. Она опять запрыгнула на коня и поспешила домой.
Отец мамыньку Ярину никуда не отправил. В доме всё было по-прежнему. Изменились только слуги. Лиле казалось, что они стали как-то по-другому на неё смотреть: то ли с уважением, то ли с восхищением.
– Доброго дня, Лилия Ивановна! – услышала девушка голос отца. – Неужто у вас появились дела, и вы из своей обители выглянули на свет?
Лиля кивнула отцу. Он подошёл к ней близко и прошептал на ухо:
– Что хочешь делай, но повариху не отдам! Зайди ко мне сейчас.
– Не отдадите повариху, не пойду замуж, – упрямилась Лиля.
– Не отдам, – заорал отец и топнул ногой так сильно, что служанка, протирающая вазу, уронила её на пол.
Ваза раскололась напополам. Это была любимая ваза Лилиной матери. Служанка дрожала. Она тотчас оказалась на коленях перед Иваном Григорьевичем и начала молить о прощении. Он, по обыкновению, был груб.
– Мне безрукие не нужны. Гордей! – крикнул отец.
На его зов мгновенно прибежал небольшого роста мужичок.
– Замени служанку. А эту отправь на конюшню.
– Иван Григорьевич, ну какая конюшня? Ей рожать вот-вот, – запротестовал Гордей.
– На коню-ю-ю-ю-юшню, – на весь дом заорал Иван Григорьевич.
Лиле стало жаль плачущую молоденькую девушку.
– И её заберу с собой, – громко крикнула Лиля.
Лицо отца с багрового окрасилось в белый.
– Ты многое стала себе позволять, – прошипел он, глядя на дочь.
– Ничуть, – возразила Лиля и обратилась к служанке: – С сегодняшнего дня ты будешь убирать в моей комнате.
Девушка переползла от ног Ивана Григорьевича к ногам Лили.
Лиля спросила:
– Когда тебе рожать?
– На Иванов день примерно, – прошептала девушка.
Лиля кивнула.
– Можешь идти в мою комнату.
Отец со стороны наблюдал за всем этим. Он не знал, как себя вести. Ему стало казаться, что Лиля пытается вытеснить его, подорвать авторитет. С одной стороны, он был взбешён, а с другой – ему было очень интересно.
«Да, –
