style="font-size:15px;"> – Разумеется, умею, – вырывается у него более желчный ответ, чем он хотел бы дать.
– Вы говорили, что во всех прочих ученичествах потерпели неудачу.
– Никогда я такого не говорил. Вы сами пришли к такому выводу. И правильно сделали, но это к разговору не относится. – Обмякнув, он садится на колоду и стонет. – Клянусь, не такой уж я плохой алхимик. Просто… экзамены сдаю неважно.
– В таком случае, посмотрим.
– Ну-у… э-э…
Ей требуется всего секунда, чтобы выведать, что он хотел скрыть. Она наклоняется, чтобы поднять колун, и чертыхается сквозь зубы, не сумев даже сдвинуть его с места. Ее лицо кривится, на нем отражается причудливая смесь замешательства и досады.
– Он же тяжелый как наковальня. Что вы с ним сделали?
– Я пытался проявить находчивость! Просто вроде как что-то напутал с химией.
Она смотрит на него исподлобья.
– Нельзя совершать трансмутации, если не умеете. Это опасно.
– Кто сказал? У меня появилась гипотеза, я ее проверил. Это же наука.
– Нет, не наука. А порча имущества.
– Да я все исправлю, клянусь вам!
Мэгги встряхивает головой, словно разубеждает себя говорить то, что ей хочется. Потом с чопорным видом вытирает пыль с рук о юбку.
– Делайте что хотите. Желаете играть с огнем – ваше право.
В ее словах слышится такое разочарование, что Уэсу кажется, будто он провалил очередной экзамен, даже не подозревая, что сдает его. В отчаянной попытке спасти хотя бы частицу своей гордости он говорит:
– Я немного дров наколол – может, подойдет в качестве утешения.
Она переводит взгляд на жалкую кучку растопки у его ног.
– Слишком толстые щепки.
– Я могу наколоть их потоньше, – с несчастным видом предлагает он. Ладони протестующе пульсируют болью.
– Нет. Просто… оставьте, – роняет она в изнеможении, словно он – самый никчемный человек, с каким ей только выпало несчастье говорить. – Я сама разберусь с ними потом. Идите в дом, пока не простудились.
Уэс старается не думать о ее последних словах, шагая следом за ней. В доме едва ли теплее. Бедокур, свернувшийся клубком у двери, испускает протяжный, трагический вздох, когда они входят. Уэс дружески толкает его носком ботинка. Бедокур кряхтит, пытаясь перевернуться на бок, и поджимает хромую лапу. Встав рядом с ним на колени, Уэс услужливо чешет ему бок. Шорох кажется гулким в мрачном молчании из кухни. Немного погодя оттуда доносится «тук-тук-тук» ножа Мэгги.
Внезапно его поражает мысль о том, какую же тоску наводит происходящее. И это ее жизнь.
Ему невольно вспоминается, как Джейме обошелся с ней в пабе, а также слухи, которые долетали до него еще в Дануэе – что Ивлин Уэлти чудовище и отшельница. Хоть он ее и в глаза не видел, его не покидают мысли о том, есть ли хотя бы толика истины в этих слухах. Что же это за мать, если она бросила
