с большим удовольствием пару раз пнул бы гниду, посмевшую тронуть Эву, но тут в уши врезался ее крик:
– Артур, не надо… Это мой отец!
«Отец. Отцов бить нехорошо…» – пронеслось у него в голове.
Он взглянул на Эву и вдруг заметил, что ее левая щека красная, будто после крепкой оплеухи. Снова почувствовал, как тело охватывал почти неконтролируемый гнев.
Он уже потянулся к мужику, хотел поднять его за шкирку и хорошенько вмазать по красной роже, но Эва повисла у него на руке:
– Не надо, успокойся, прошу…
Это ее «Прошу» немного его отрезвило. Но все же не до конца.
Артур без приглашения вошел в гостиную, огляделся.
Увидел за столом троих пропойц и двух женщин неопределенного возраста. Они застыли с вытянутыми лицами, смотрели на него во все глаза и не трогались с места.
Ни один из гостей не бросился на помощь отцу Эвы… Хороши собутыльники, нечего сказать.
Артур поморщился, увидев на столе ряд бутылок. В комнате пахло чем-то кислым, откровенно мерзким. Похоже, сидели эти люди тут давно, надышали «ароматом», от которого в буквальном смысле тошнило.
Не знай он, что Эва всю ночь провела в гостинице и только недавно вернулась, подумал бы, что она принимала участие в гулянке. Но он лично с ней там встречался. Поэтому понимал – эта конкретная вечеринка не про нее.
Тут вдруг из прихожей показался помятый им мужик и сразу заорал на Эву, видно надеясь на помощь товарищей в случае чего:
– А ну, пошла вон отсюда со своим хахалем! На хрен ты тут не сдалась, шаболда…
– Я не понял, тебе мало досталось? – зло спросил Саркисян.
Мужик вроде бы утих, но хватило его на пару секунд. Он снова набросился на дочку со словами:
– Сама не пойдешь, выгоню! Вместе с этим… Друзья помогут!
Артур орлиным взглядом осмотрел сидевших за столом. Но никто в его сторону даже не дернулся, наоборот попрятали взгляды.
Впрочем, неважно, стали бы они ввязываться в драку или нет. Саркисян их не боялся. Не для того занимался троеборьем, держал себя в форме, чтобы трусить перед всякой швалью. К тому же рос с двумя старшими братьями, так что за себя постоять умел.
Одновременно с этим ему стало кристально ясно, зачем Эва просила у него деньги на квартиру.
Ведь в ее доме творился вполне очевидный абьюз.
И что? Артур позволит ей здесь остаться? Вот в этом хлеву с полнейшим неадекватом, который зовется ее отцом?
Да плевать, от него ребенок или нет!
Он беременную Эву в таком месте не оставит. Кем бы она ни была, она же девочка. Девочек нельзя бить. Девочек нельзя обижать… Их надо защищать. Любых. Такую науку в него с детства вколачивал отец.
Он повернулся к Эве и скомандовал:
– Быстро собирай вещи первой необходимости и пошли. Ты тут не останешься.
Сказал как отрезал. Сопроводил слова жестким взглядом.
Сложил руки на груди и стал ждать.
Благо
