я понял, откуда он шел?
– Из Венеции.
– Вы до того были в Венеции?
– Да.
– И сегодня приехали в Болонью?
– Да.
– И забыли прокомпостировать билет?
– Да.
– И он вас оштрафовал?
– Да.
– Вы сопротивлялись?
– Нет, конечно.
– Вы не поссорились?
– Нет.
– Но вы ведь турист, вы могли бы и не знать, что билет надо прокомпостировать?
– Нет, мы знали, мы не впервые в Италии.
– Но забыли?
– Да.
– Почему?
– В Венеции было наводнение, мы с трудом дошли до вокзала и были взволнованы.
– Вы сказали контролеру об этом?
– Нет, зачем?
– Может, он понял бы вас?
– Не думаю.
– Почему?
– Не тот характер.
– В каком смысле?
Калев вздохнул.
– Он из тех людей, кто получает удовольствие, когда сможет кому-нибудь нагадить.
– Откуда вы знаете?
– Это моя профессия.
– Вы психолог?
– Я писатель.
– Что вы пишете?
– Романы.
– Хорошо покупаются?
– Так себе.
– На итальянский не переведены?
– Пока нет.
– А на английский?
– Тоже нет.
Комиссар пристально посмотрел на Калева.
– Но вы все-таки обиделись на него, что он вас оштрафовал?
– Ну, немного, конечно, обиделся.
– Немного или много?
– Может, даже много.
– Столько, чтобы при случае с ним расквитаться?
– Об этом я не думал.
– Но, по вашему мнению, он оштрафовал вас несправедливо?
– Нет, почему, он имел на это право.
– Юридическое, но моральное?
– Нет, морального, конечно, не имел.
Комиссар еще раз пристально посмотрел на Калева.
– И за это вы убили его?
– Только мысленно, – ответил Калев не задумываясь.
– В каком смысле?
– Ну, я сказал себе беззвучно: «Чтоб ты сдох!»
Диана удивилась – она-то думала, что такие кровожадные импульсы свойственны только ей…
– Но так ведь и случилось? – продолжил комиссар.
– Вы считаете, что можно убить человека одной мыслью?
В голосе Калева прозвучала ирония, и бритоголовый мгновенно поменял тему.
– После поезда вы его не встречали?
– Живым – нет.
Комиссар умолк, а затем повернулся в сторону Дианы и померил ее длинным оценивающим взглядом.
– Вы подтверждаете все, что сказал ваш муж?
– Да.
