рявкнул я на своих друзей.
Эрик вскинул руки вверх.
– Все, я умываю руки.
– Ничего такого, – отмахнулся я от Шей. – Просто глупый мужской разговор.
– О, пожалуйста, не сдавайся только потому, что тебя поймали, Сатана. Если ты думаешь, что можешь влюбить меня в себя, тогда непременно это сделай. Но теперь я тоже хочу играть.
– Играть? Что ты имеешь в виду? – спросил Реджи.
– Я имею в виду именно это. Бьюсь об заклад, я смогу заставить Лэндона влюбиться в меня первым.
Все расхохотались, потому что знали, насколько нелепым было это предположение. Я не мог в нее влюбиться. Она мне даже не нравилась.
Мысль о том, что я влюблюсь в своего главного врага, была за гранью абсурда.
– Слушай, это была просто глупая мальчишеская болтовня. Брось, Цыпа.
– Что случилось, Сатана? – спросила она, подойдя ко мне и встав нос к носу. – Боишься, что у тебя могут возникнуть чувства к той, кого ты ненавидишь?
Этого у Шей было не отнять – она умела выпустить когти. Держу пари, что при необходимости она могла бы в вас вцепиться.
– Ни в коем случае, но я не собираюсь тратить на тебя время.
– Ну и кто теперь цыпленок? Кудах-кудах-кудах.
Она ухмыльнулась, когда парни захихикали.
Предатели.
– Ты действительно хочешь поиграть с огнем, Шей?
– Я бы хотела посмотреть, как ты пытаешься меня сжечь, – ответила она, все еще улыбаясь.
Я бы солгал, если бы сказал, что ее альфа-сторона не была сексуальной. Когда она подошла ближе, в моих джинсах стало чуть теснее, и я даже не пытался скрыть тот факт, что это произошло из-за нее. Однако сделать мой член твердым было легко. А вот смягчить мое сердце – нет.
Хэнк потер руки.
– Вот это мне нравится. Два заклятых врага в любовной битве, и победитель…
– Имеет право гордиться собой всю оставшуюся жизнь.
Шей не сводила своих шоколадных глаз с моих, и, черт возьми, я тоже не собирался отступать.
– Что, если никто из вас не влюбится? – спросил Хэнк.
– В конце учебного года спор прекращается. У нас есть четыре с половиной месяца, – объяснила Шей.
Я приблизился к ней.
– Ты уверена, что хочешь поставить себя в такое положение, Цыпа? – спросил я, приподняв бровь. – Потому что, как только ты полюбишь меня, любой другой мужчина, которого ты когда-либо встретишь, будет полным разочарованием.
– И как только ты полюбишь меня, ты никогда не сможешь выкинуть меня из головы, – сказала она, подходя еще ближе.
Мы стояли так близко, что ее грудь почти прижималась к моей. При росте в шесть футов и два дюйма[15] я значительно над ней возвышался. Но она по-прежнему держала голову высоко поднятой.
Если бы я не ненавидел ее так сильно, я бы подумал, что ее твердая уверенность в победе выглядит мило. Но чего она обо мне не
1 фут – 30, 48 см., 1 дюйм – 2, 54 см.
