надеялась, – сказала Хейзел, разглаживая юбки, – проскользнуть внутрь, когда демонстрация начнется. Чтобы не привлекать внимания. Полагаю, нечасто женщины приходят на такие мероприятия.
– Наверное, нет.
Хейзел ждала продолжения. Парень шаркнул ногой и попытался вытереть грязные руки о штаны. В итоге пришлось заговорить Хейзел.
– Я – мисс Синнетт, – произнесла она.
И, едва успев произнести свое имя, пожалела об этом. Губы парня изогнулись в легкой улыбке, и он отвесил ей поклон.
– Очень приятно, мисс Синнетт.
Все еще улыбаясь, он подошел ближе. Хейзел почувствовала, как жар ползет по шее к волосам.
– Теперь ваша очередь представиться.
Улыбка парня превратилась в усмешку, такую широкую, что можно было разглядеть его длинноватые клыки.
– Что, прямо сейчас? – переспросил он, но имени так и не назвал. Вместо этого сказал: – Если вам все еще интересно, что творится там, внутри, я знаю, как туда попасть.
– В анатомический театр?
Парень кивнул.
– Да! Пожалуйста! – Хейзел услышала, как звенит в собственном голосе волнение. – Я хотела сказать, если вас это не затруднит.
– Нисколько. Я не против.
Без промедления парень взял Хейзел за руку и потянул в переулок, влажные каменные стены которого пахли сыростью и потом, такой узкий, что до сих пор она его просто не замечала. Юбка Хейзел доставала до стен с обеих сторон. Парень двигался уверенно, то подпрыгивая, то огибая торчащие камни под ногами, так, словно был соткан из дыма. Остановившись у деревянной двери, он дважды резко стукнул. Дверь открылась изнутри, и парень мгновенно втянул Хейзел в темный коридор, освещенный светом единственного факела в конце.
– Ты здесь работаешь? – шепнула Хейзел, пока он тянул ее вперед. – На анатомов?
– В каком-то смысле, – ответил он, оглядываясь на Хейзел. Казалось, его серые глаза светятся в темноте, и, хотя в коридоре было душно, Хейзел внезапно охватила дрожь. – Вот сюда.
Они добрались до конца темного коридора. Из-за света факела лицо парня выглядело странно – сплошь углы и тени. До Хейзел донеслись близкие голоса – тихое бормотание, звучный, раскатистый баритон, – но слов было не разобрать.
– Если хочешь посмотреть, доктор здесь, – сказал он.
– А ты разве со мной не пойдешь? – спросила Хейзел.
– Не-а, – ответил он. – Я и в реальной жизни вижу достаточно страданий, чтобы еще смотреть, как какой-то доктор причиняет их под звуки аплодисментов.
Хейзел не поняла, шутит он или нет. По ту сторону двери раздался мужской крик. Даже в свете факелов Хейзел разглядела, как ее спутник приподнял бровь, словно говоря: «Видишь?»
Он чуть приоткрыл дверь, но в эту щель Хейзел не удалось разглядеть, что за ней. Она замялась.
– Все в порядке, – сказал парень. – С тобой все будет хорошо. Верь мне.
Хейзел
