style="font-size:15px;"> – Боже… – тяжелый хриплый стон. – «И ты, Брут?»
Да. Очень наивная.
– Я просто спросила.
– Говори себе это почаще, – устало отозвался Люк.
Джеки сдвинула брови, взяла чашку и развернулась к столу. Осторожно опустила ее перед патлатой светлой башкой, лежащей на сложенных руках. Ладно, еще не поздно съехать с темы. Но какой смысл? Люк раскусил ее еще вчера и вряд ли забыл об этом. Хотя и разочарован. Однако какое Джеки дело до его разочарования? Она тихо отодвинула стул и села напротив. Сложила руки на столе.
– Слушай, ладно, давай начистоту, – собственный голос прозвучал на удивление внушительно. – У меня вообще нет шансов?
Светлая голова дернулась. Люк резко выпрямился и тут же болезненно поморщился. Видимо, в голове у него сейчас заводная обезьянка бьет по тарелочкам. Он прищурился от света, кое-как сфокусировал взгляд и уставился Джеки в лицо.
– Ты серьезно? – брови сдвинулись, кажется, еще ближе.
Бедняжка.
– Серьезнее некуда. – Джеки потянулась к чашке и подвинула ее к страдальцу.
Нужно знать, на что рассчитывать. Ответить честно не так уж и сложно. Однако Люк опустил глаза на чашку и застыл.
– Господи… – наконец тяжело выдохнул он. – Я не знаю, что сказать.
В груди поднялась волна разочарования.
– Ты его друг, ты хорошо его знаешь.
– Мы не друзья. Просто коллеги и соседи.
– Неважно. Скажи, да или нет.
Люк обхватил ладонями чашку и хмуро закусил губу. Наверняка сбежал бы, если бы не обезьянка с тарелочками в голове. Пауза затянулась. Что, неужели совсем нечего ответить? Он тяжело откинулся на спинку диванчика, стукнулся затылком о стену и сдул с глаз нечесаную прядь.
И в лицо выстрелил прямой, пронизывающий взгляд.
– Ты сложная, Джекс, – коротко обронил Люк. – Артур с такими не связывается.
Сердце до боли защемило, Джеки вскинула подбородок.
– Звучит так, будто я второй сорт.
– Ой, да иди ты! – он нервно отмахнулся. – Не переворачивай фразы. Я все сказал вчера: Арт не гоняется за сексом, ему по горло хватает легких вариантов. А ты – сложная.
Ладно, это по крайней мере не «стремная», «смешная» и «неинтересная».
– И у меня нет шансов стать легче? – Джеки скрестила руки на груди.
– Зачем тебе становиться легче? – Люк многозначительно выгнул брови.
Тупой вопрос. Хочет услышать признание вслух? Это унизительно. Стоило продумать план более подробно, заранее… Почему она этого не сделала? Ах да, потому что плевать. Джеки резко поднялась со стула и вернулась к столешнице. В воздухе повисло молчание. Она закрыла термос и нервно закрутила крышку.
И ведь назад пути уже точно нет. Даже если кое-кто сейчас начнет ржать, как конь.
– Он мне нравится. – Джеки круто развернулась и решительно уставилась
