духовка оказалась идеально чистая.
– Наверное, бабка в основном котлом в зале пользовалась, – сказала я. – Выкинуть его надо, там слой копоти в полметра.
– Ты что? – возмутилась Юля. – Ты же теперь наследная ведьма! В чем будешь варить свои колдовские снадобья?
Я заметила у стены под окном пустую тарелку.
– Кота надо покормить! – вспомнила я.
– У меня сметана есть, – сказала Юлька, снимая с плеча сумочку. – Я как раз из магазина выходила, когда ты позвонила. Еще булочки с изюмом и шоколадка.
Я сполоснула тарелку над латунной раковиной, вода текла вполне чистая и теплая. Рядом стояло початое средство для мытья посуды. Поставив тарелку на пол, положила в нее сметаны. Кот материализовался из приоткрытой форточки и, отодвинув черной башкой мою руку, принялся вылизывать сметану, жадно чавкая. Запавшие бока вздрагивали, порванное левое ухо развернулось в мою сторону.
– Кота уже назвала?
Я покачала головой, потянулась погладить питомца, тот яростно зашипел, ударил меня лапой, оставив на кисти три алые царапины.
– Ёшкин кот! – завопила я, отдергивая руку.
– Как вариант, – кивнула Юлька. Она споро вытащила из сумочки маленький стеклянный флакончик, зубами выдернула пробку и плеснула содержимое на мои свежие царапины.
Я ахнула, замахала рукой.
– Надо ведь было продезинфицировать, – рассудительно заметила подруга.
– Что это? – прошипела я сквозь зубы.
– Духи, всучили пробник. Кажется, «Нина Риччи».
– Приятный аромат, – принюхалась я.
Кот запрыгнул на подоконник, повернул ко мне морду, перепачканную в сметане.
– Отойду-ка я, от греха подальше, – пробормотала я. – Вот так его и назову – Грех. Черный и страшный.
Кот фыркнул и принялся умываться. Похоже, он недостаточно меня уважал, чтобы отзываться, какое бы имя я ему ни придумала.
Мы вернулись в прихожую, обойдя чучело волка по широкой дуге, поднялись по спиральной лестнице, гулко топая по железным ступеням. В мансарде оказалось еще три комнаты. Я, на правах хозяйки, выделила для себя самую большую. Если выбросить – а лучше сжечь – красные бархатные шторы с золотыми кистями и жуткий балдахин над кроватью, на который осело пару мешков пыли, то жить можно. Вторую комнату я определила Юле. Там было относительно миленько: ни жаб, ни летучих мышей. В углу приткнулся безликий коричневый диванчик, стол, погребенный под книгами, стоял у полукруглого окна эркера.
– Лунные дни огородника, – прочитала Юля название книги. – Тебе пригодится, тыквы выращивать.
– Далеко не прячь, – кивнула я. – Поищи там что-нибудь про котов. Как воспитать кота и не прибить его тапкой. Заставь кота уважать себя.
– Есть только книга по таксидермии, – предложила подруга.
– Нет уж, хватит с нас волка. Выглядит как живой! Меня
