и не цеплялись – «Где взял рыбку?» Все знали, что существует целая цепочка, где не положено знать – «Где взял?»! И эта цепочка помогала жить.
В самый зенит приятных воспоминаний, и главное в тот момент, когда Оглобля под наплывом дружественных чувств хотел передать Хромому бутылку с недопитым глотком пива, колобок Хромого вдруг превратился из багрово красного в бледно охристый. На этой охре неизменно выделялись по прежнему красным – прыщи и бородавки.
Как чёрт из табакерки возле хромого очутилась нежданно-негаданно представительница прекрасного слабого пола. Из всей её внешности чётче всего выделялась общая худоба и, так называемая, женская головка с очень внушительным горбатым носом и злыми на выкат глазками. (Глазки потому, что всё таки это женский пол!). Головка каким-то образом сантиметров на пятнадцать выдвинулась вперёд, и казалось, что живёт отдельно, а всё остальное осталось чуть позади. То ли так было задумано в самом начале, то ли то, что осталось позади за прожитую жизнь, отстало от головки, да уже и не суждено было… догнать! Поэтому вся фигура прекрасного пола состояла, как бы, из двух частей, что противоречило всякому здравому смыслу!
На втором плане появлялись непропорционально длинные руки, открытые до самых локтей. Мало того – если сами руки имели бледный цвет и хвастались худобой и жилитостю, то кисти их были еще непропорциональней. То ли только казались на общей худобе большими, загорелыми и сильными. Попадись в такую кисть – не вырвешься! Это подтверждала и появившаяся охристость физиономии Хромого!
Дама вначале посмотрела угрожающе на Дылду, но её взгляд запутался в его глубоко посаженных глазах, в них же и запнулся. Не получив желаемого удовлетворения, она перевела свой, особо свирепый взгляд, на собственного мужа. Но и там не получила удовлетворения, так-как привычный приемник её взгляда от очень частого употребления как бы притупился. Нужно было менять тактику!
Вначале он и она – то есть – Хромой и новоявленная леди секунд сорок глядели друг на друга, как питон на жертвенного зайца совершенно без звука. Потом кисть леди, так же неожиданно, как движением названного ползучего, описала дугу, чтобы отвесить пощёчину побледневшему колобку. Но… Хромой с завидной прытью увернулся, и слава Богу! Похоже такой жест был хорошо оттренированный.
Увесистая ладонь леди, не получив нужного сопротивления от физиономии Хромого, замахнулась впустую и потянула за собой всю её женскую стать. Потенциальная энергия руки превратилась в кинетическую и развернула всю её фигуру на триста шестьдесят градусов!
Тогда она, представительница этого пола, выпрямилась, получив под ногами твёрдую почву, вновь повторила свою попытку. И тоже – мимо! Третья попытка, но уже другой рукой, принесла тот же результат! По всей вероятности три попытки были нормой.
Четвёртой не последовало. Физиономия Хромого медленно приобретала, свой девственный
