style="font-size:15px;"> Это было рискованно. Как всегда. Я не была уверена, что они готовы, и знала, что Альфред тоже будет расспрашивать их, прежде чем отправиться дальше в опасное путешествие.
– Пора идти, – произнесла Лия авторитетным тоном. – Возьми с собой еще шестерых детей.
– Да, конечно. – Я всегда выводила из приюта больше детей, чтобы потом вернуться с группой, а не в одиночку, просто на случай, если кто-то следил за нашими передвижениями. Чем черт не шутит? Всегда находились добровольные доносчики, желающие выслужиться перед немцами, чтобы получить какие-то блага вроде квартиры побольше или дополнительных продовольственных пайков.
Лия привела еще шестерых, и мы вместе вышли из здания. Исаак держал брата за руку, пока мы шагали к станции метро, где нам предстояло разделиться. Лия с шестью другими детьми села в последний вагон поезда, как предписано евреям, а мы с братьями зашли в средний. Я мысленно молилась о том, чтобы у нас не проверили документы, хотя в случае проверки нашлась бы что сказать, да и мальчики тоже. В столь ранний час воскресенья даже боши еще не выбрались из своих постелей. Я держала младшего брата за руку, когда мы устроились в вагоне, где сидели еще двое пассажиров.
– Марсель. – Я с выражением произнесла его вымышленное имя. – Сегодня нас ждет приключение. – Он посмотрел на меня широко распахнутыми невинными глазами, и я сжала его ладошку. – Это будет весело. – Мне хотелось, чтобы он улыбнулся, чтобы выглядел как любой другой ребенок, которого везут на прогулку в лес на целый день. – Мы поиграем в какие-нибудь игры. – Он лишь таращился на меня как на сумасшедшую.
– Да. – Исаак пришел мне на выручку. – И мы устроим пикник.
Два других пассажира глазели в окно, как будто мысленно находились где-то далеко, но кто бы знал, что у них на уме.
Выйдя из метро на станции «Мишель-Анж-Отёй», мы воссоединились с остальной частью группы и направились к лесу. Деревья зацветали, но воздух все еще оставался холодным. Я сделала глубокий вдох, пытаясь унять спазмы в животе. Некоторые дети затеяли возню друг с другом, как будто теперь, на воле, чувствовали себя в большей безопасности. Впереди озеро мерцало в лучах утреннего солнца, и весельные лодки покачивались у берега. Я бы с удовольствием покаталась на лодке со своими подопечными, но, конечно, еврейским детям были запрещены такие удовольствия. Кто-то из ребятишек остановился, поднял с земли палку и швырнул ее в воду.
Мужчина, сидевший на скамейке, поднялся.
– Прекрасный день, не правда ли?
Я обернулась и посмотрела на него. Это был Альфред, наш passeur.
– Oui, – ответила я. – И у нас тут два мальчика очень взволнованы тем, что едут погостить к своей тете.
– Bien, bien[32]. Это они? – Он повернулся к двум братьям.
Я кивнула.
– Пьер и Марсель.
Он протянул свою большую, похожую на лапу руку, и пожал детские ручонки.
– Рад познакомиться с вами, Пьер и Марсель. – Мальчики, как было велено, поцеловали его в щеки – как родственника. Затем
Хорошо, хорошо. (
