рядом. Этот мужчина, казалось, успевал делать сто дел сразу. Иногда Настя украдкой рассматривала его. И хоть Мурад ее безумно раздражал, она не могла не признать, что он был красив, какой-то темной необузданной красотой. Из книг и фильмов Настя знала, что такие мужчины влекли к себе женщин, но не приносили им ничего, кроме страданий. «Красота – страшная сила», – мелькнула в голове заезженная фраза. Настя ухмыльнулась: темная красота Мурада против ее светлой; ее нежность против его неотесанности; его жесткость против ее мягкости. Чья возьмет?
Настя мотнула головой, отгоняя от себя непрошеные мысли. Она открыла папку с эскизами и начала бездумно водить карандашом по бумаге. Идей не было. Творить не хотелось. В последние дни было столько раздражающих факторов, что Настя чувствовала: у нее вот-вот сдадут нервы. Люди Мурада то и дело сновали по дому: проверяли надежность замков, устанавливали систему видеонаблюдения. Было ощущение, что они готовили дом к осаде. Настю эту раздражало. Все время кто-то где-то переговаривался, что-то высверливал или стучал молотком, а когда она вчера отправилась к бассейну позагорать, то поблизости оказался какой-то амбал, который на нее пялился. Ей стало некомфортно, пришлось распрощаться с мыслью о том, чтобы понежиться на солнышке. Она, конечно, привыкла к заинтересованным взглядам парней, но это не значит, что она готова выставлять себя на показ перед всеми. На нее разве что только Мурад не смотрел в открытую. Нет, он, конечно, смотрел, ведь в этом заключалась его работа, но смотрел с равнодушием, будто она какой-то предмет, а не миловидная девушка.
Жаннет и Фифи прожужжали ей все уши вопросами о Мураде. Жаннет называла его брутальным, Фифи заявила, что он горячий. Обе подруги сошлись на том, что если Насте не нравится ее телохранитель, то она должна уступить мужчину им: сразу обеим или по очереди. Настя посмеялась над идеями подруг и пришла к мысли, что было бы здорово если бы кто-нибудь из девочек его соблазнил. Тогда бы Настя нажаловалась отцу, что Мурад, вместо того чтобы следить за ее безопасностью, крутит амуры с Фифи или Жаннет, и вот тут-то его бы точно уволили. Она дала зеленый свет подругам и довольная отключилась от их видеоконференции.
Однако проблемы, портившие ей настроения, на этом не закончились. Ведь была еще и Алла, которая с каждым днем становилась все наглее и наглее. Самое ужасное, что отец ей во всем потакал. Например, сегодня в беседке разве не должен он был сделать замечание Алле? А выходило так, будто это Настя во всем виновата. Как избавиться от мачехи, Настя не представляла, ведь отец все о ней знал, прошлое девушки его не отталкивало нисколечки, отношение к Насте – тоже.
Вдобавок ко всему, встреча со Светланой Глебовой, которая хотела приобрести одно из платьев с показа Насти, отменилась. Женщина позвонила и сказала, что уезжает на две недели в Амстердам. Светлана обещала перезвонить Насте, как только вернется. Но кто знает? Может, через столько времени она вообще забудет и об обещании, и о платье, и о показе. Радовало то, что фотографии
