бы пожрал, – признался Майкл. – Записку матери надо оставить. А поместье – прикольно, че. Я про него в интернете читал.
– Ну, пожри, – прищурился Венька. – Тут тебя даже простец поймет. Нам теть-Таниных харчей прихвати! Школу показали? Встречаемся там. Ты ведь правильный пацан, не понтовый? Сам педали крутить умеешь? Тут гироскутеров нет!
– Я умею, – заверил Майкл. – Только нет ни педалей, ни велика.
– Сплошные отмазки, Миха. Не дрейфь, колесами обеспечим. В пять приходи: в поместье лучше по свету ехать.
Немного поплутав по улочкам центра, Майкл выбрался в Огородный район и отыскал дом тетки, больше по черному джипу, припаркованному на участке. И по глумливому котофею, развалившемуся на крыльце.
– Мам, теть Тань? – позвал Майкл в коридоре.
Но в доме опять никто не откликнулся. В кухне были скинуты сумки с базара, с морковкой, капустой и свежей зеленью. На столе под крахмальной салфеткой в этот раз оказался пирог с яйцом, луком и проваренным рисом, на плите стояла кастрюлька с борщом, на окошке – кувшин с киселем. Малиновым.
– Скатерть-самобранка, – впечатлился Майкл, стараясь привыкнуть к причудам Затишья. Не город, сплошной фестиваль с косплеями, квестами и персонажами в стиле славянского фэнтези.
Как там местные Машку назвали? Марья Моревна? А ну-ка!
Майкл, откусывая от пирога, забил имя в поисковик, почитал описание. Ерунда! Вообще ничего похожего. Хотя версии предлагали разные. Кто-то утверждал: богатырша. А кто – внучка бабы Яги, победившая самого Кощея. А еще что Моревна значит морская.
Морем в Затишье не пахло. Но из грязной лужи в лицо плеснуло!
Венька – тот еще Соловей-разбойник. Это ж выучиться надо так лихо свистеть! И с бабой Ягой Майкл повстречался. А рядом терся сказочный Кот-Баюн: всего раз зевнул, и сном разморило!
Мир для людей. А эти кто? Навь, выходцы с того света?
Даже если верить в страшилки, всякие оборотни и вампиры охотятся по ночам, а крик петуха их гонит в могилы. Надо Гоголя перечитать. Вия и остальные пособия по общению с нечистью.
Хотя Гоголь тут вряд ли поможет, это ведь не Диканька. В Затишье навь скачет по лужам и радуется весеннему солнышку. Шутите, активисты? Дурацкие игры у вас, куда там несчастным эльфам!
Майкл убеждал себя, уговаривал, а по коже бродили мурашки: волшебный свист, вода из лужи, гнилушка беловолосая! Как лоскутное одеяло, тряпочка к тряпочке стежками приметана, а целой картины не разглядеть. Впрочем, от скуки поверишь и в сказку.
И вообще, хватит думать о пустяках. Если в Затишье есть активисты, нужно придумать ответный движ. И отстаивать на митингах права нави!
Борщ был хорош, пирог – объеденье. Кисель в меру густой и сладкий, пьешь, оторваться не можешь.
– А где мои молочные реки? – затребовал Майкл продолженья чудес.
В окно впрыгнул рыжий котище, повозился среди гераней, мягко бумкнулся о половицы. Деловито прошествовал в угол и склонился над белым блюдечком. Не про тебя, мол,
