что колдуны совсем близко.
Снова услышав рычание, он собрал остатки сил и поднял меч. На этот раз удар оказался удачен. Рычание превратилось в вой, послышался глухой звук падающего тела.
Зверь издох, но фигуры в мантиях смыкались вокруг Бойса в кольцо, и тот понимал: как только они до него доберутся, он умрет.
Но у него еще был выбор. Он не может приблизиться к Ирате и прекратить ее торжествующее пение, однако Пифия стоит у него за спиной.
И если ее убить…
По крайней мере, тогда она не окажется в плену у своей второй половины, у этого черного зла. А если умрет Пифия, возможно, умрет и Ирата.
Да, это акт отчаяния, и вероятность того, что задуманное получится, мизерна. Но если все же получится, так будет лучше для всех.
Девушка была совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Бойс дотронулся до нее – и сделал это впервые. Не раз он задавался вопросом, действительно ли она холодна и тверда, как мрамор. Но сейчас он не почувствовал холода. Это удивило его, но в следующий миг он понял. Бойс сам до того замерз в этой сверхъестественной ледяной мгле, что даже мрамор казался ему теплым.
Он обнял Пифию за плечи, потянул к себе – и вдруг ощутил, как ее тело медленно, словно с неохотой, поддается его усилию.
Он крепче сжал рукоять меча и приставил острие к ее горлу.
Она не дрогнула, но он услышал участившееся дыхание.
Очень осторожно Бойс наклонил ее голову, и поцеловал, и ощутил тепло ее губ. Пифия из Керака медленно возвращалась к жизни из туманной дали, в которой пребывала столь долго.
Ее губы пошевелились, сердце забилось сильнее. Мрамор в объятиях Бойса уступил место гибкой живой плоти. Невидимая связь между ними, созданная Иратой, неумолимо влекла Пифию через врата забытья и чар в мир живых. Она вздрогнула, вздохнула…
Чары развеялись!
Она высвободилась из рук Бойса и скрылась в темноте. Голос Ираты вдруг сорвался на середине фразы, лишившись уверенности. И Бойс все понял.
Ирата высосала из своей второй половины саму суть жизненной силы. И теперь эта сила возвращалась к Пифии. Вероятно, Ирата почувствовала, как слабеет, и испугалась.
Внезапно в ледяной тьме раздался новый голос. Он монотонно и отчетливо выговаривал богохульственные слова – те же, что произносила Ирата. Несколько мгновений два голоса звучали почти хором: один холодный, набиравший силу, другой высокий, полный страсти, но становившийся все тише.
Но это был не хор. Два голоса сражались друг с другом в выстуженном зале. И при звуках этого нового голоса холод постепенно отпускал. Бойс уже снова мог двигаться, хоть и с трудом. Он слепо шагнул вперед.
Теперь Бойс знал правду: у Ираты нет власти над колдунами. Она лишь половина существа, говорящего на их языке. Пифия тоже знает этот язык, и колдуны должны ей подчиниться.
Голос Пифии набирал силу, соперничая с голосом Ираты.
Шаря
