племена!»
На освещенной яркими огнями центральной площади Скидана столпились сотни людей. Они толкались и размахивали черными флажками или светящимися украшениями из дерева и бумаги. На помосте посреди площади возвышалась фигура в черном. Нуска, как и другие слуги и подопечные двора, стоял в первых рядах. Их толкали то сзади, то спереди, хотя рядом располагались лишь приближенные к эрду и аристократы. Никто из них не мог похвастаться приличными манерами.
Все ждали, пока огромный шар звезды закатится за горизонт, и взойдут два ночных светила. Уже в течение часа Син стоял, словно статуя, на этом помосте, будто созданном, чтобы там установили виселицу.
Нуска никак не мог определить состояние эрда, потому что одежды, которыми его так тщательно обернули, скрывали от зрителей всю темную дэ Сина. Видимо, в том и была задумка. Никто не хотел бы, чтобы правитель был темным сурии, но раз такое произошло, то пусть изволит не демонстрировать свои позорные способности на главной площади страны.
Когда в округе начало темнеть, а город окрасился в красные и розовые оттенки от заходящей звезды, Син сделал шаг к краю помоста, и его голос зазвенел на весь город:
– Скиданцы, сегодня мы собрались, чтобы отметить начало праздника, который продлится неделю. День сурии традиционно празднуется каждый год, тринадцатого шайшая. Сурии – истинные защитники страны, аристократы и дыхание Скидана.
Вокруг шептались, Нуску продолжали пихать со всех сторон, а затем кто-то бесцеремонно облапал его бедра. Лекарь от возмущения аж на месте подскочил, но не мог даже развернуться, чтобы разглядеть обидчика, а потому врезал тому в живот локтем.
– Но следует помнить, что простые люди, крестьяне, торговцы и слуги – это плоть страны. Это наши кости, без которых мы не сможем подняться и сделать шаг в будущее. Приближаются сложные времена! Угроза войны с Дарвелем обошла нас стороной в прошлом, но может настать день, когда мы будем вынуждены сражаться. Однако если сурии – это кровь и дыхание, простой люд – кость и плоть, то я – это щит Скидана! И покуда я жив, ни один скиданец не пострадает от оружия дарвельцев!
Многие возбужденно аплодировали, кто-то продолжал злостно шептаться, а Нуску вновь начали лапать. Он то бледнел, то краснел, потому что… Потому что трогать чужое для лечебных целей – это одно, а когда тебя лапают в такой толпе – совершенно другое!
– Ну все, я сейчас начну орать… – вслух произнес Нуска и набрал в легкие воздуха.
– Да тише ты, это я! Духи, я всего-то искал малахит.
– Что?! Вьен?.. Мхм…
Нуске бесцеремонно заткнули рот ладонью и потащили через толпу. Вьен был так быстр и ловок, что никто даже не заметил двоих юношей, проскользнувших по площади.
Вьен приволок Нуску в затхлый проем между двух плотно пристроенных друг к другу трехэтажных домов. В такой день здесь могла бы пробежать разве что крыса.
Несмотря на то что арцент мог сейчас во всех подробностях рассмотреть лицо Нуски, он продолжал ощупывать лекаря
