То есть зона ответственности каждого – три дома. Переговорные устройства у всех в порядке?
– Так точно! – молодцевато доложил старший лейтенант, командир опергруппы.
Надев на голову радиопереговорные устройства, Гуров и Крячко пошли меж деревьев в сторону вечернего села, откуда доносился лай собак, громкая музыка и множество других шумов. Уже на ходу они договорились, что Стас будет курировать ряд домов, выходящих огородами к озеру, а Гуров со своими подручными будет обеспечивать безопасность другой стороны улицы. Впрочем, следовало бы отметить, что согласиться на такой вариант Стас вынудил Гурова, поскольку был уверен, что поджигатели к селу будут пробираться со стороны озера, и ему очень хотелось как следует отличиться. Гуров это понимал и, вполне снисходительно относясь к слабостям своего друга, без каких бы то ни было препирательств дал согласие.
Бесшумными тенями проскользнув вдоль огородных изгородей, опергруппа в течение нескольких минут заняла выгодные позиции. Теперь, учитывая возможности приборов ночного видения, едва ли мимо оперативников смог бы кто проскользнуть. Потянулись томительные минуты ожидания. Льву было заведомо понятно, что раньше двух часов ночи поджигателей ждать нет смысла. Но не хотелось и прошляпить – вдруг заказчики наймут каких-нибудь пьяных идиотов, против глупости которых спасует любая логика и хитрость?
Гуров сидел на здоровенном чурбаке, лежащем у плетня, и слушал тихую перекличку оперативников:
– Я Первый, у меня все спокойно. Из живности только собаки, людей не видно.
– Я Второй, все тихо. Веду наблюдение...
Поселок постепенно засыпал. Откуда-то из-за домов со стороны улицы донеслось пение. Видимо, шла компания девушек, звонкоголосо выводя к этой поре уже подзабытое:
– ...На теплоходе-е музыка играе-е-т, а я одна стою на берегу-у...
– Эх, хорошо поют девчонки! – мечтательно вздохнул в наушнике знакомый голос.
– Штык, прекрати засорять эфир! – стараясь говорить без эмоций, сдержанно уведомил Гуров. – Как понял?
Они со Стасом договорились, что позывной Крячко будет Штык, а Гурова – Затвор. Но и здесь присутствовал свой нюанс – автором позывных был все тот же неугомонный Крячко. Узнав, что он – Затвор, Гуров долго смеялся и поблагодарил Стаса за то, что тот не нарек его какой-нибудь Мишенью.
– Понял, Запор... то есть... тьфу! Понял, Затвор. Уже прекратил, – с оттенком укоризны, Штык издал очередной тягостный вздох.
Находиться в засаде для него было худшей из мук. Его непоседливая натура хронически не переносила долгой неподвижности, и он решил хотя бы немного поползать по-пластунски вдоль изгороди, образованной рядами проволоки, меж которой были заплетены всевозможные колючки – сучья боярышника, шиповника, дикого терна. Перемещаясь, как ему казалось, абсолютно беззвучно по высокой, еще зеленой и мягкой траве, он ползком миновал один огород, поравнялся
