Неужели ты думала, что он, ожидая, когда ты повзрослеешь, будет блюсти целибат?
Я всхлипнула.
– И ты решила отомстить?
Я кивнула, мокрые от слез щеки залил непрошенный румянец.
– Все не так просто, Лисса. И все зашло слишком далеко. Ведь я просто не смогу тебя отпустить, даже если очень захочу, и на это есть причины. Демидов совершил ошибку, но он сделает все, чтобы ее исправить. Ты его, Лисса. Пока еще его.
– Поцелуй меня! – попросила я, внутренне сжимаясь от того, как жалко прозвучали эти слова.
– Только если ты пообещаешь мне кое-что, хорошо?
– Что?
– Не касаться татуировки на шее. Обещаешь?
– Да… – выдохнула я, обмирая от собственной храбрости.
Нежности не было. Питер Бергер больше не жалел меня. Он напирал, ломая и круша все преграды, которые я столь тщательно выстраивала последние годы. Доказывал, что может быть грубым, даже безжалостным. Уверял, что он не ангел. Отнюдь. И может быть мерзавцем. Он пугал меня. Он сводил меня с ума. Он терзал мои губы, кусал за шею и до боли стискивал руками бедра, оставляя на них синяки. Мы по-прежнему были на заброшенном променаде, и внизу, у кромки воды, стыдливо отводя от нас взгляды, прогуливались люди.
А потом я сдалась. Протянула руку и коснулась его затылка. Чешуя под моими пальцами мгновенно ожила, и в то же мгновение голову разорвало осознанием чужого присутствия.
Глава пятая
Я летела. Я летела высоко над облаками. Я парила в бескрайней пустоте голубого неба. Мои крылья, словно горный хрусталь, мириадами огней отражали солнечный свет, радугой рассыпая вокруг бесплотные кристаллы… Счастье, безграничное счастье – вот что заполнило меня всю. Сложив крылья, я ринулась в пике, стремясь поймать легкое воздушное облачко, что казалось мне сахарной ватой. Оно было уже совсем близко, и я даже приоткрыла пасть, выпуская тонкую струйку дыма, когда огромная тень загородила собой солнце. Я запаниковала, почувствовав чужую необузданную ярость, кувыркнулась пару раз, потеряв на несколько мгновений способность ориентироваться в пространстве, и, нелепо расправив крылья, попыталась уйти от преследователя. Куда там… Огромная тень накрыла меня сверху, а потом я почувствовала, как острые зубы впиваются мне в холку…
– Лисса! Лисса! Давайте-ка, Елисавета Александровна, пошутили и хватит!
Я проснулась от того, что кто-то весьма ощутимо хлопал меня по щекам. Все тело ныло, а у основания шеи пульсировала резкая боль. Где это я так приложилась? Упала? Я коснулась затылка рукой, ожидая нащупать как минимум шишку…
– Лисса!!! Ты узнаешь меня?
– Что?
Конечно, я его узнала.
Питер Бергер склонился надо мной и теперь смотрел в упор с таким неудовольствием, словно раздумывал: надавать мне еще пощёчин, или уже достаточно…
Достаточно!
Щеки горели. А взгляд моего то ли
