фавна. Из творения архитектора, хоть и не очень толкового на вид, била струя чистой родниковой воды. Мужчина слез с коня, подошёл, сделал несколько глотков и умылся. Усталость и жажду как рукой сняло.
– Теперь можно и в гости!
Он повёл верного коня под уздцы. Октавиан приехал строго по делам и не собирался тратить время, однако группа сенаторов в чёрных тогах его узнала, пришлось подойти.
– Октавиан Август?! – выкрикнул с улыбкой один из них. – Лет десять тебя не видел, уже стал думать о худшем.
– Прям как моя жена, – пошутил Август. Они рассмеялись и обнялись. – А что в чёрном? Умер кто-то?
Сенаторы нахмурили брови и переглянулись:
– Аппия Вилора зарезали на маскараде.
– Да? – Октавиан задумался.
– Обычно такие вести разлетаются быстро.
– Друзья мне рассказывают только о хорошем. Как-то всё не вовремя, но нужно проститься с человеком. Когда похороны?
– Завтра на рассвете!
– Приду, – он поклонился сенаторам. – К сожалению, мне пора.
«Столько дел, нужно успеть!»
Октавиан миновал несколько улиц, едва протиснулся через массы людей. Кто-то таскал корзинки, другие кормили кур, а третьи резали барана. Жизнь в городе не останавливалась ни на миг.
Август, наконец, добрался и, схватив кольцо на двери, постучал. Массивные деревянные створки, обитые железом, с трудом поддались и открылись.
– Мастер Октавиан, – произнёс раб, – чем могу быть полезен?
– Я хочу поговорить с хозяином, – потребовал Август.
– Макр Анроний не появлялся дома с празднования Дня города.
– День не задался с самого начала, – бросил Октавиан и уже собирался уходить, как услышал женский голос.
– Кто пришёл? – донеслось из дома.
– Октавиан Август, хозяйка! – сообщил раб.
– Впусти!
Раб забрал поводья и впустил гостя внутрь. Октавиан прошёл в центр дома и оказался во внутреннем дворе, где благоухал остров зелени.
«Мой дом – моя крепость!» – вспомнилась ему излюбленная фраза монолонцев о своих жилищах.
– Домна, – Октавиан поклонился хозяйке. Она отстраненно сидела в комнате предков своего мужа. Красные стены, а в нишах чёрные бюсты усопших.
– Пойдёшь его искать? – шёпотом спросила она.
– Разговор есть. Не знаешь, где он может быть?
– Он в последний год пристрастился к восточным забавам. Люди там залезают в какие-то землянки, бросают листья в огонь и дышат. После этого Макр возвращался домой совершенно отрешённым.
– Наслышан! Но это не восточная, а северная традиция. Варварская практика. В городе подобных заведений должно быть не много.
– Я плохо поступила, Октавиан, там на празднике… Он, скорее всего, узнал и поэтому не возвращается. А у меня теперь
