и Туннии, скорее всего, будут делать то же самое, чтобы не опозорить свой род.
Иустиниан Гициний Кравв
Иустиниан остановился перед домом Магна Тунния. Громадина в четыре этажа выигрышно выделялась на фоне окружающих построек. Магистр авгуров прекрасно знал, во сколько городу обошёлся Храм Юпитера и схватился за голову. Размах был сопоставим, но там дом Бога, а тут – какого-то консула.
У жреца в голове сразу всплыл вопрос: «Кто вообще такое позволил? Только несколько поколений назад ценой тысяч смертей и крови удалось вырвать власть у царей, и тут такое. Неужто, память людей так коротка? Одному человеку, каким бы он ни был замечательным, нельзя давать неограниченную свободу и поощрять вседозволенность. Особенно если этот человек обременён властью».
– Деньги стали истинным богом монолонцев, – с болью в сердце прошептал Иустиниан.
Он зашёл в дом и осмотрелся. Колонны уходили вверх, из цветного стекла были собраны узкие и высокие окна, пропускающие внутрь всю пестроту красок. Лестницы вели на балконы, с которых открывался вид на витиеватый узор на полу. Повсюду свисали вьющиеся растения и цветы. Иустиниан начал молиться. Сегодня тут будет весь свет Монолона, так что требовалось умилостивить духов.
«Грешников ещё нет, – подумал Магистр авгуров. – Но лучше не затягивать».
Магн Тунний на правах организатора празднества отыскал жреца в утренней суете. Он стоял поодаль, не мешая, и ждал, пока тот закончит. Вскоре молитва прекратилась, и хозяин дома задал свой вопрос.
– Останетесь, Гициний Кравв?
Иустиниан выждал паузу, осмотрел Тунния и только потом ответил:
– В моём присутствии у многих отпадает желание грешить. Предположу, что всё дело в одежде, но считаю, что без меня здесь случится нечто воистину ужасное.
– Моя семья будет безмерно рада.
Магистр авгуров лишь поклонился и пересёк мраморный зал. Отыскав каменную скамью, он сел прямо на самом видном месте напротив входа. Да ещё и на возвышении, кто-то же должен присматривать за грешниками.
Авл Марий
Из закрытого кабинета доносились крики. В свете магических кристаллов споры не утихали до самого утра. И лишь тепло, вползающее в открытое окно с первыми лучами солнца, позволило им прийти к компромиссу и расставить фигуры патрулей на карте. Уставшие, но довольные, тактики, наконец, разошлись, чтобы привести план в действие.
«Празднество Дня города только вечером, а проблем, как от Гражданской войны», – Авл Марий покинул кабинет Главного квестора и направился к выходу. Там его уже ждал сын.
– Ну, что… я стану квестором? – взволновано спросил юноша.
– Дай обниму ещё одного служителя порядка в роду, – Авл заключил Друза в крепкие объятья.
– Уже?
– Ты всё делал сам, много трудился и теперь пожинаешь плоды. Мне даже не пришлось просить.
Они
