для пущей важности приведены данные – «почти 200 делегатов», а в «заседании Центральной руськой народной рады приняли участие почти 1200 человек».
В связи с этим следует обратить внимание еще на одно событие тех дней. 7 мая Станислав, тогдашнюю столицу Западно-Украинской народной республики, посетила делегация участников Хустского съезда (132 человека). В ее составе были: Михаил Бращайко, атаман Евгений Пуза, Н. Нимчук (он же Немчук), Степан Клочурак, который в своих воспоминаниях записал: «У нас, особенно на востоке Закарпатья, кроме Украины, другой ориентации не было». С речью выступил Михаил Бращайко. Принял их и президент Е. Петрушевич, которому Бращайко передал одобренную Хустским съездом резолюцию (с требованием к мирной конференции присоединить населенную украинцами территорию Венгрии к Украине). Брат Михаила Юлий Бращайко выехал в Ужгород на совещание, посвященное будущему Угорской Руси. 8 мая в выступлении на заседании Центральной руськой народной рады от ее имени он дал согласие на присоединение территории Венгрии, населенной украинцами, к Чехословакии, «пока на международном форуме окончательно не будет решено дело Украины».[159]
8 мая и в Париже Совет министров иностранных дел великих держав обсуждал проблему Подкарпатья. На этот раз основную роль играл Артур Бальфур. Обсуждали различные варианты, и остановились на предложении присоединить его к Чехословакии.
На этом заседании даже высказывались рекомендации, учитывая этническую близость словаков и русинов, присоединить Подкарпатье к Чехии даже без автономии русинам. По предложению Жюля Лароша решили не передавать эту проблему на рассмотрение в комиссию меньшинств, а прямо в комиссию по чехословацкому вопросу. С этим согласились С.Ж. Пишон и Роберт Лансинг.[160]
События тех дней освещены в изданиях Ужгорода по работам Борщака и Журавского, а меморандум Бенеша от 17 мая на заседании комиссии по чехословацким вопросам – по монографии Ивана Ваната.
В этом документе русинам уже предлагалась не широкая автономия на федеративной основе (как в Скрантонской резолюции) и не суверенно «независимый штат в Чехословацко-руськой республике» (как требовал Григорий Жаткович), а только «значительная» автономия. Эти изменения были выдвинуты Бенешем и сторонниками тех, кто стремился по-прежнему сохранить свое господство над русинами, считая народ чрезмерно отсталым, объясняя это отсутствием у него достаточно подготовленных кадров, которые могли бы справиться с управлением краем. Эти взгляды нашли отражение и в рапорте Гарольда Никольсона «совету четырех», в котором содержалось предложение одобрить меморандум Бенеша. 23 мая Совет министров иностранных дел великих держав рассмотрел рапорт комиссии. С.Ж. Пишон предложил принять ее выводы. В рапорте констатировалось, что, по словам Бенеша, Чехословакия стремится к федеративному устройству, однако об этом рано говорить, поскольку население республики находится на разных уровнях экономического, культурного
