засмеялись. Ну и чудак этот наш родственничек дед Кронид.
– А лапти-то зачем? – не удержался я.
– Правильный вопрос. Ты думаешь, я их, как теперь говорят, для прикола одел? – дед Кронид притопнул лаптем и улыбнулся в усы. – Есть у меня и сапоги и штиблеты с модными носами, а вот лучше лаптя обутки нет. Наши предки не дураки были. Легко, тепло, прохладно, ноги всегда в порядке, да и в магазин не надо идти на обувь тратиться… Так-то. А потом уж очень я не люблю «как все». «Как все» мне не интересно. – подмигнул нам дед Кронид. – Ну, да ладно, поедем, благословясь.
Мы оглянулись. Судя по виду этого странника, где-нибудь за кустами должно быть стояла телега, запряженная Сивкой Буркой или, по крайней мере, лежали сапоги-скороходы, а может и ковер самолет…
Дед Кронид раздвинул рукой кусты, и мы в изумлении остановились. На кромке поля стояло диковинное сооружение на огромных дутых колесах, перевитых пожарными шлангами, собранное из разнокалиберных металлических, пластмассовых и деревянных деталей. Спереди была прикреплена фара и два больших кирзовых сапога, толи заменявших амортизаторы, толи бампер. Между колесами было укреплено рулевое колесо и приварено сидение. Сзади размещался объемистый ящик, крытый сверху брезентом… А над ним возвышался шест с гирляндой разноцветных пластмассовых бутылок из под пива и кваса…
– Что это за агрегат такой? – спросил Мишка Наклейщиков, с малых лет знавший все марки отечественных и зарубежных автомобилей.
– Это, друзья мои, наш деревенский вездеход. У нас люди горазды на такие изобретения. А зовутся они по – разному: костотряс, шишкотряс, каракат, драндулет – кому, как нравится. Но факт тот, что он любому заграничному джипу сто очков вперед даст… Ну, что ж, грузитесь.
Мы с Мишкой быстро закинули под тент рюкзаки и залезли сами, устроившись на них. Дед Кронид завел агрегат, и мы бойко покатились по полю в сторону леса.
– Нам дороги не нужны, мы напрямки к Вашкам втрое короче путь сыщем. Наш шишкотряс по любой топи пройдет, – похвалился дед Кронид.
– А бутылки-то зачем? – спросил любознательный Мишка.
– А вот ты догадайся, если такой умный.
– А чтобы в лесу издалека видно было.
– Злых духов отпугивать… – то ли в шутку, то ли всерьез ответил Кронид.
Поле закончилось, пошел лес… Когда-то здесь была дорога, но она густо заросла малинником, кустами и багульником. Но шишкотряс легко подминал растительность и ходко продвигался вперед.
Начинало темнеть. Софронов включил фару, и в мятущемся свете ее то и дело мелькали тени больших ночных птиц и перебегавших дорогу зайцев… Как зачарованные, мы смотрели на открывающиеся фантастические картины ночного леса.
Скоро лес кончился, пошло болото, поросшее мелколесьем, затянутое черничником и клюквенными плетями. И тут я поймал себя на мысли, что снова думаю о Гнилом болоте и о ладье с золотом. Вернее, золото меня не так интересовало, как старинная ладья. «Вот бы увидеть ее и в самом деле, походить
