Не курит. Мне кажется, у него слабый желудок. Вот и все, что я могу рассказать о нем.
5
Дмитрий решился заговорить с Милославским:
– Здравствуйте.
Станислав Михайлович промолчал. Он повернул голову. Взгляд Дмитрия, невольно упавший на трость, задержался. Опять рукоять в форме головы черного пуделя привлекла внимание.
– Добрый день, – ответил человек, отдыхающий на шезлонге.
А дальше разговор не смог сдвинуться с места, как слишком тяжелый камень не смог шевельнуться от усилий двух человек.
Обычный вопрос: «А почему Вас не было на обеде?», что произнес Дмитрий, понимая собственное косноязычие, не смутил Станислава Михайловича. Он сказал:
– Камильковские.
– Простите?
– Не вызывают они доверия.
– По-моему милые старики.
– А вы читали Гоголя? «Старосветские помещики»?
– Добрая история.
Милославский зябко пожал плечами и, сосредоточенно, будто что-то обдумывая, вымолвил:
– Я не говорю о ценности сего произведения. Но персонажи повести вызвали у меня чувство омерзения.
– Но это не повод отказываться от обеда. Может, вы ошибаетесь?
– Молодой человек, я очень долго живу на земле, чтобы…
Он, посмотрев на собеседника, замолк, пронзая взглядом. В сферообразных стеклах блеснуло, искажаясь, синее небо. Очки не шли Милославскому. Они, подобно инородному предмету, разрезая лицо на две неравные части, разрушали образ странного человека. Что-то флибустьерское, из варварских времен было в его внешности. А очки, кажется, добавил какой-то шутник.
– И вовсе я не прячусь от «милых стариков», как вы подумали.
– Но откуда…
– Я наблюдаю. Если вы пойдете в правую сторону от пансиона, где береговая линия изгибается, то чрез пару шагов за насыпью увидите низкий курган и два тюльпана на его вершине.
Дмитрий стоял в недоумении. Спорить с Милославским он не собирался. Собеседник то ли не хотел говорить, то ли забавлялся, нарочно игнорируя слова и уходя от темы. «Какие тюльпаны? Курган? Причем здесь это?» – мысленно возмутился он, рассматривая человека на шезлонге, который обратил взор к морю, выказывая нежелание продолжать беседу.
Курган…
Два цветка…
Он, представив себе эту необычную картину, направился неспешной походкой вдоль береговой линии.
«Все ж, почему Милославский такой не светский человек? Видно, что не хочет общаться», – удивился Дмитрий.
И вот, наконец, он стоял перед курганом. Действительно, два красных, еще не увядших, тюльпана лежали, прижатые камнями. Гладкие лепестки чуть колыхались на ветру.
Он возвратился. Милославский лежал
