себе, самый настоящий самовар! – Подтвердил дед. – Наливаешь в туес воды, нагреваешь на костре камни и вот этими деревянными щипцами бросаешь камни в туес. Вода тут же закипает. Заваривай и пей. Я предлагаю вам почаевничать после дороги.
Мы запалили костерок, напились чаю из берестяного самовара и отправились в лес.
– Лес может дать человеку все необходимое для жизни.
Видите, вон у той огромной березы в метре от земли остался с весны кран, – показал дед на вставленную в березовый ствол палочку. – А вон еще кран, еще… Кто-то здесь в апреле собирал березовый сок. Очень полезный и вкусный напиток. Я его тоже в больших количествах заготовляю, разливаю в пластиковые бутылки и закладываю в морозильную камеру. Квас из березового сока – отличнейший!
Дед оказался прав. Белых грибов на Барсучьем бору было столько, что корзины наши заполнились в полчаса.
– Мотайте на ус, – сказал дед Маркел. – Еще один крестьянский промысел, связанный с лесом. Грибной. Или грибовареный.
Крестьянин обычно ездил по грибы всей семьей на лошади. В телеге стояли пестери, сенные кузова под грибы. Маленькие и взрослые наполняли эти емкости легко. Дома грибы солили и сушили. А дети еще носили грибы на грибоварку, зарабатывая копеечку в семейный бюджет.
А в другой раз семья приезжала уже за ягодами. То ли за клюквой, то ли за брусникой. Это уже другой промысел… Клюковный.
Зимой приедет крестьянин в город с мороженой клюквой в пестерях и начнет зазывать покупателя: «По ягоду клюкву, подснежную крупну, по свежую, манежную, холодную, студеную, ядреную, по устюженскую клюкву.»
Дед так разошелся, войдя в образ крестьянина, что мы с Санькой рассмеялись. Но дед Маркел продолжал голосить на весь лес:
– Эх-ва, клюква бабашка, брали Наташки, брали-побирали, с кочки на кочку скакали, лапотки потоптали, ушиницы ободрали, в реку покидали… А река не принимает, к берегу прижимает… ко берегу-бережку ко зеленому лужку…»
Глава 10. Ночные гости
К избушке мы вернулись уже к вечеру.
– Будем ночевать, – сказал дед. – Надо грибы прибрать. Тут я видел, у смолокуров сушилка для грибов сделана. Печку натопим, комаров выкурим, свежего лапника наломаем, перекусим и будем спать, как баре.
Мы почистили грибы, разложили их на проволочной сушилке и затопили печь, прибрались в избушке. Дед сходил к верше, принес забежавших в нее плотвиц, окуньков и хариусов, заварил уху.
В деревянном фонаре был огарок свечи, мы зажгли ее и поставили на стол. Души наши ликовали, так волнующе пахла хвойная постель, белые грибы, сохнущие у печки, поспевающая уха с лавровым листом.
– Э-э, да похоже сюда кто-то заглядывает и кроме нас, – сказал дед Маркел, переступая порог. – В сенцах под крышей в мешочке продукты подвешены, чтобы мышки не достали.
Тепло и сытный ужин сморили нас, и мы с Санькой уснули без задних ног.
И мы
