не умрешь. А иначе ужина не будет в принципе.
– Могли бы и в «Дросселе» поесть.
– Не могли, – отрезал Арсений.
Пашка позволил себе еще несколько вялых попыток повозмущаться, но понял, что делать это бессмысленно и стал собираться в путь… Рынок возле станции Ельша располагался в пяти остановках трамвая от дома, и, если дорожная ситуация благоприятствовала, туда можно было добраться за десять минут. В этот день Арсению с Пашкой здорово повезло – пробок по дороге не было. Быстро купив все, что нужно, они оказались с сумками на светофорном переходе через Проспект Вернадского, скоростную трассу, которую недавно перевели на ослабленный скоростной контроль с допустимой максимальной скоростью в сто километров в час. Однако, при строительстве не учли того факта, что в такой ситуации следует строить подземный или надземный переход. Судя по всему, кто-то просто украл часть денег из бюджета постройки трассы и на этом месте остался пешеходный светофор, попеременно включавшийся на разных полосах. Абсолютно нормальным явлением стало состояние, когда, не желая ждать двадцать секунд, многие престарелые бабушки, главная задача которых учить молодежь правильному поведению, перебегали дорогу, груженые своими тележками, аргументируя это тем, что на трассе «машин нет». Пашка и Арсений встали почти в центре собиравшейся толпы и стали ждать. До зеленого оставалось секунд тридцать, когда толпа поперла на дорогу, несмотря на красный свет. Стоявшая позади Арсения бабулька возмутилась:
– Вы чего не идете, машин же нет?
– А бабушка что, дальтоник? Красный свет.
– Нехорошо на старых людей матом, – ответила старуха, открывая все прелести своего ограниченного образования и пошла вперед, жалуясь на то, какая невоспитанная ныне молодежь.
– Как бы мне хотелось, – сказал Арсений, – чтобы на этом переходе одну из таких бабулек сбила машина, чтобы кишки наружу выпустило. И ее труп для устрашения тут повесить, чтобы другим неповадно было…
– Какие гадости вы говорите, молодой человек, – вмешалась какая-то женщина.
– Ничего подобного, – ответил Савельев, – по-моему, если горит красный свет, то следует стоять на месте и ждать зеленого. Смотрю на это и чувствую себя как на выборах – когда я голосую за партию, которая даже не проходит в парламент по определению, а все кидаются ставить галочки за партию власти. Вот тут так же. Стою и жду один, потому что хочу жить, соблюдая законы. А остальным на это фиолетово… Интересно, – сказал Арсений Пашке, – наш дорогой друг сегодня постарается приехать домой пораньше?
А Андрей, на самом деле, не особо торопился возвращаться домой. Выйдя из отеля в половину двенадцатого ночи, он решил, по своей привычке, не пользоваться транспортом, а пройти из Гостиного Двора до Звездного бульвара пешком. Ефремова всегда завораживал танец света в отражении воды реки Ельша в одноименном районе. Этот час он хотел провести один, чтобы еще сильнее отодвинуть момент возвращения и оказаться дома действительно усталым, и не притворяться.
Прекрасно зная, что его проход через домофон будет отражен
