Камера, кажется, одиночная? – вопросом на вопрос ответил Гордеев. – Теплая, сухая. Никто ведь не трогает. Жена не достает. Телевизор есть, спортивный канал ловит. Газеты приносят. Я вам удивляюсь, Александр Борисович, наверно, даже члены ГКЧП хуже сидели. Не говоря уж про воров в законе. А вам... чего еще желать-то?
– Члены ГКЧП были виновны, понимаешь?! Не говоря уж про воров в законе. А ты что, издеваешься? – тихо спросил Турецкий.
– Ну есть немножко, – не отказался Гордеев. – Надо же как-то разряжаться...
Наверное, с минуту они молча смотрели друг на друга.
– Не за мой счет, – попросил Турецкий.
– Ладно. Значит, так. Здесь все, что мне удалось собрать. – Гордеев протянул своему подопечному жиденькую папочку.
Турецкий бегло пролистал. Пара газетных вырезок, показания бармена ночного заведения, официанток, еще двух каких-то свидетелей.
– Не густо.
– Да уж.
– Каковы мои позиции?
– Довольно устойчивые, я думаю, – поскреб затылок Гордеев. – Скандал ведь никому не нужен.
– Кроме того, кто все это устроил, – напомнил Турецкий. – Скандал уже есть.
Гордеев встал и задумчиво прошелся по узенькой комнате, для этого хватило шести шагов.
– Не уверен, не уверен, – пробормотал он.
– В чем ты не уверен? – насмешливо поинтересовался Турецкий.
– Мне вот, например, очень не нравится, что я до сих пор не могу встретиться со следователем из ФСБ, который ведет ваше дело. Некто Игнатьев. Знаком такой?
– Я его видел, разумеется, иначе бы здесь не сидел. Толстяк, потеет все время. Но, во-первых, я и сам с ним разговаривать без твоего присутствия не собирался, о чем тут же предупредил, а во-вторых, он моментально слинял, – развел руками Турецкий.
– И больше не объявлялся?
– И больше не объявлялся.
– Н-да-а...
Гордеев подумал, что со стороны вся эта ситуация выглядит комично. Следователь Генпрокуратуры натурально сидит в тюрьме. Зачем? Почему? За что? А может, старшие товарищи (тот же Меркулов) просто решили дать возможность Александру Борисовичу хорошенько отдохнуть? Хм... С помощью такого вот громкого скандала. То, что это «подстава», сомнений нет, так и Грязнов вчера сказал, причем подстава не сказать чтобы очень уж тонкая, но грамотная, умная, качественно сработанная, раз до сих не появилось ни единой зацепки, чтобы Турецкого из СИЗО вытащить.
– Слушай, Юра, – сказал вдруг Турецкий, – ты знаешь систему перестука?
– Систему чего? – удивился Гордеев.
– Ну как зэки между камерами перестукиваются? Как бы мне в этом разобраться? Все перестукиваются, один я ни черта не понимаю. Обидно.
– Почему обидно?
– Ну как же! А еще следователь! Элементарных вещей, оказывается, не знаю! Мало ли что в жизни может пригодиться. Вот система перестука определенно могла бы пригодиться. Там, понимаешь, каждая буква
