Вообще не был.
Гордеев округлил глаза.
– Представь себе, Юра, это медицинский факт.
– Но ведь когда вас обнаружили, вы были фактически в бессознательном состоянии, настолько...
Турецкий усмехнулся:
– Большая доля алкоголя в крови, да? Как говорят тинэйджеры: бла-бла-бла-бла... Ты что, не знаешь, как это делается? Или в кино никогда не видел, как в человека водку вливают?
Плохо, подумал Гордеев, очень-очень плохо. Это ни за что не докажешь. Напротив, все знают, что А. Б. Турецкий выпить не дурак, совсем не дурак. Да и по женской части не безгрешен...
– Значит, алкоголь вы там не пили?
– Нет.
– Даже в качестве коктейлей?
– Говорю же, что ни капли.
– А что же тогда, Александр Борисович?
– Минеральную воду, устраивает?
– Вполне. Какую именно? – Гордеев записывал.
– «Перье». Такую – в маленьких зеленых бутылочках. Французскую.
– Я знаю. Со льдом?
– Нет. С лимоном.
Гордеев по-прежнему все фиксировал.
– Но алкоголь вам туда не добавляли?
– По моей просьбе – нет.
Гордеев выпрямился и посмотрел своему давнему товарищу в глаза. Турецкий спокойно выдержал этот взгляд.
– Александр Борисович, дорогой, но позвольте, что же в таком случае вы вообще там делали – в ночном клубе? Если с девушкой этой вы не знакомились и алкоголь не употребляли, каким ветром вас туда занесло?
– Ты не знаешь, чем занимаются люди в ночных клубах? – удивился Турецкий.
– Видимо, нет.
– Развлекаются, – пожал плечами Турецкий, – получают удовольствие от жизни.
– Александр Борисович! – взвыл Гордеев. – Хочу напомнить, что я – ваш адвокат, а не следователь.
– Помню.
– Так почему же все приходится клещами тянуть?!
– Ну ладно, ладно, не ной, – снизошел Турецкий. – У меня там была деловая встреча.
– Слава богу. – «Паркер» ожил в пальцах Гордеева. – С кем?
Турецкий – ни дать ни взять опытный зэк – сцепив руки на колене, разглядывал потолок.
– Так с кем же?
– Увы, не могу сказать.
«Паркер» безжизненно повис.
– Начинается, – вздохнул Гордеев. – В смысле, продолжается.
Турецкий тоже вздохнул и закурил сигарету. После пары затяжек сказал:
– Я тебя понимаю, Юра, но я должен выполнять условия договора.
– А я бы на вашем месте, Александр Борисович, сейчас о другом беспокоился.
Турецкий развел руками, и Гордеев понял, что решения своего он не изменит.
Не раз и не два, оказываясь в щекотливых ситуациях, приходилось Гордееву жалеть, что из прокуратуры он подался прямиком по другую сторону баррикад – в адвокатуру, даже нет, не то чтобы сожалеть, а скорее, заново, с позиции прожитого, переоценивать
