и на обложках журналов?
Я точно говорю: если бы наши родители знали, что происходит каждый день в обычной американской средней школе, они все дружно проголосовали бы за домашнее обучение.
Понедельник, 8 декабря, история мировой цивилизации
Мне совершенно ясно, как надо поступить. Да всегда было ясно, на самом деле, и, если бы не Зимний бал, я бы уже давно с этим покончила.
Но теперь я понимаю, что нельзя ждать бала. Надо было решить этот вопрос вчера вечером, когда Кенни позвонил. Только как сказать такое по телефону? Лана Уайнбергер, наверное, смогла бы. А я – нет.
Нет, откладывать на завтра не стоит. Я должна расстаться с Кенни немедленно. Сколько можно морочить ему голову? К счастью, есть хотя бы один человек, который меня поддержит. Это Тина Хаким Баба.
Мне не хотелось ей об этом говорить. Да вообще никому не хотелось. Но оно как-то само собой сказалось, когда мы были в девчачьем туалете между вторым и третьим уроком. Тина подкрашивала глаза. Ее папа не разрешает ей пользоваться косметикой, поэтому она красится уже в школе. У Тины уговор с ее телохранителем Вахимом: она не рассказывает родителям, что Вахим клеится к нашей училке по французскому мадемуазель Кляйн, а он не докладывает мистеру и миссис Хаким Баба об увлечении Тины продукцией от «Мэйбилин».
Короче, я вдруг поняла, что больше не могу молчать, и рассказала Тине о том, что сказал Кенни по телефону… и еще много о чем, честно говоря. Но начала я с телефонного звонка.
В отличие от Лилли Тина мне сразу поверила, только отнеслась к этому совершенно не так, как я ожидала. Она пришла в восторг.
– Господи, Миа, какая ты счастливая! – воскликнула она. – Вот было бы круто, если бы Дейв признался мне в любви! Я знаю, что нравлюсь ему, но для него предел романтики – купить мне в «Макдоналдс» большую картошку фри.
Но я ждала поддержки совсем иного рода.
– Но, Тина, – сказала я. Уж эта читательница любовных романов должна была меня понять. – Дело в том, что я его не люблю.
Тина удивленно распахнула подведенные глаза.
– Не любишь?
– Нет, – убито ответила я. – Он мне нравится как друг. Но я не влюблена. В смысле, не в него.
– Боже, – выдохнула Тина, хватая меня за руку. – У тебя есть еще кто-то?
Оставалось всего несколько минут до звонка, и нам обеим надо было возвращаться в класс, но почему-то я выбрала именно этот момент, чтобы все ей рассказать. Не знаю почему. Возможно, после того как я поделилась с папой, признаться снова было уже проще, тем более Тине. И потом, я все время думала о том, что сказал папа. Ну, насчет показать парню свои чувства. Наверное, Тина – единственная из моих подруг, которая подскажет, как это сделать.
– Да, – ответила я.
Тина от волнения чуть не просыпала все, что лежало у нее в косметичке.
– Я так и знала! – воскликнула она. – Я знала, что должна быть причина, по которой ты отказывалась с ним целоваться!
У меня со стуком отпала челюсть.
– Ты
