услышав «сопроводительницу».
Два паспорта?
Изящно одетые, с безукоризненными манерами, они сидели в креслах и улыбались ему с таким доверием и уверенностью в себе, ни секунды не сомневаясь, что через несколько минут они уже будут на пути к ночному клубу, где их ждут ужин, и напитки, и прочие удовольствия.
– Двойное гражданство, – пояснил Ортис, украдкой глянув на мисс Баландран. – Гондурас и США. В папке, помимо уже знакомых вам публикаций, имеется подборка и на испанском.
– Очень интересно, – сказал Коко. – В самом деле, весьма интересно! Я на секундочку – принесу вам напитки, и мы сможем поднять бокалы за успех нашего предприятия, а также за ваш незабываемый вечер в этом городе.
Зайдя за кресла сзади, он вышел на кухню, включил и выключил кран холодной воды, выдвинул и задвинул со стуком ящик буфета.
– Хотел вам сказать, мне очень нравятся ваши книги, – прилетел из гостиной голос Роберта Ортиса.
На разделочной доске рядом с раковиной лежали молоток, мясницкий нож, автоматический пистолет, нераспакованный рулон обвязочной ленты и маленький коричневый бумажный пакет.
– А из них «Расчлененный», пожалуй, больше всех, – продолжал свою мысль Роберто Ортис.
Коко положил пистолет в карман пиджака и взвесил в руке молоток.
– Благодарю! – откликнулся он.
Оба оставались в своих креслах, дожидаясь его. Коко неслышно выскользнул из кухни – он был невидим и бесшумен. Они просто сидели и ждали напитков. Коко подошел сзади к Роберто Ортису и поднял руку, и мисс Баландран даже не поняла, что он здесь, пока не услышала «шмяк» молотка, влепившегося в голову Роберта Ортиса.
– Тихо! – скомандовал Коко.
Роберто Ортис сложился в кресле – без сознания, но не мертвый. Струйка крови, словно след улитки, медленно выползла из его носа.
Коко бросил молоток и быстро прошел между креслами.
Мисс Баландран, вцепившись пальцами в подлокотники, смотрела на него глазами величиной с блюдце.
– Хорошенькая какая… – проговорил Коко, достал из кармана пистолет и выстрелил ей в живот.
Люди по-разному реагируют на боль и страх. Но оказавшись на пороге вечности, они неизменно обнажают свою истинную сущность. «Ни одна часть животных не пропала понапрасну». Воспоминания – все, чем они были, – вроде как взяли верх. Коко прикинул, что девица может встать и пойти к нему, сделать пару шагов, прежде чем поймет, что половина ее внутренностей осталась в кресле. На вид девчонка, подумал он, забияка, в обиду себя не даст, прямо настоящий боец. Однако сейчас она была не в силах даже подняться с кресла – ей это даже в голову не приходило. Долго-долго она ослабляла пальцы и снимала руки с подлокотников, она не хотела опускать взгляда. Она обделалась, как лейтенант Боб Биверс тогда в Драконовой долине. Ноги ее вытянулись, голова затряслась. И на мгновение она вдруг постарела лет на пять.
– Господи
