я, – к тому же, судя по всему, ему не нравлюсь я, так что нечего и вести этот разговор.
Конечно, я слукавила. Вероятность услышать от Николая предложение в какой-то момент была велика, поэтому я не могла не задумываться о том, хочу ли я провести с князем Юсуповым жизнь, рожать ему детей, которые, если верить родовому проклятью, умрут молодыми. Хорошо поразмыслив, я получила отрицательный ответ, поэтому испытывала облегчение от того, что вслух произносить его не пришлось. Вера поняла и приняла мой довод, но вдруг объявила о самом главном достоинстве Николая:
– Он невероятно богат.
Подняв глаза к небу, моя подруга мечтательно прикусила губу. При своей расчетливости Вера была, как ни удивительно, очень романтична. Скоро, однако же, она сделалась совершенно серьезной и покачала головой.
– Ещё эти нелепые, эксцентричные развлечения с Феликсом. Те самые, с переодеванием.
– Всего лишь сплетни.
Я резко оборвала её, пока она не начала вдаваться в подробности, кто, когда и в каком именно ресторане видел Николая с Феликсом переодетыми в женское платье. Хотя в глубине души я понимала, что свидетелей слишком много, и что все они не могут лгать так слаженно, я считала своим долгом не высказываться о столь ненормальном поведении своих хороших знакомых, а позволить им самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Наверное, Вере и другим подругам в такие моменты со мной бывало не слишком весело и интересно.
Развернувшись, мы пошли в сторону дома, где ждал теплый плед и горячий чай. Замерзли не только руки и лицо, но и ноги. Однако я чувствовала, что чем дальше мы уходим от Невы, тем теплее становится воздух. До дома, находившегося на пересечении Мойки с Невским, нам следовало преодолеть совсем небольшое расстояние, но и оно в такой морозный день давалось с трудом. По дороге я уговорила Веру зайти к нам на чай.
– А как тебе Роман Евгеньевич? – наконец, я решилась задать ей этот вопрос.
Она была моей самой близкой подругой, но, очевидно, не заметила в моем голосе и намека на увлечение.
– Он довольно обыкновенный, и не сказать, чтобы впечатляюще богат. Так папа сказал, во всяком случае.
Ответ меня не удивил, ведь Вера часто оценивала мужчин по тому, какое имущество находилось в их собственности. Я не осуждала её за это, поскольку их семейное материальное положение оставляло желать лучшего. Мне же Роман казался необыкновенной хотя бы потому, что после одной только встречи он не покидал мои мысли.
Подойдя к дому, мы с Верой почти одновременно увидели незнакомый экипаж.
– У вас гости?
– Не помню, чтобы мама предупреждала меня о них, – ответила я неуверенно.
С присущей мне стремительностью я забежала в дом. Первым же, кого я увидела в нашей гостиной, был Роман Евгеньевич. Он быстро встал, заметив меня, и поклонился.
– Здравствуйте, – произнесла я, на ходу снимая верхнюю одежду, что, наверное, выглядело не очень красиво, – какой сюрприз!
Гость
