что проводит нас в частный клуб мистера Салерно в подвале. Я сказала ему, чтобы проваливал, а он не постеснялся достать пистолет и пригрозил пристрелить наших подруг, если мы не пойдем с ним по-хорошему.
Выбора у нас не было.
– Отпусти, скотина, – шиплю я, а он тащит меня к Саверио. Пальцы охранника так крепко вцепились в мою руку, что останутся синяки. – Мне больно.
По комнате разносится громкое фырканье. Зверюга на диване поворачивает голову и смотрит на меня через плечо, и у меня глаза на лоб лезут. Я вижу на его лице неприкрытую похоть, меня охватывает ужас.
– Уж лучше тебе привыкнуть к боли, принцесса, потому что скоро ее будет еще больше.
Он раздевает меня взглядом, облизывая губы, уставившись на мою небольшую грудь.
Я опускаю взгляд на девушку, которая стоит перед ним на коленях и сосет его член. У меня сжимается желудок и подступает тошнота. Я быстро окидываю взглядом комнату, передо мной предстает вся сцена, и горло сжимает паника.
Здесь несколько немолодых страшных мужиков, все на разных этапах сношений с практически голыми женщинами. Девушки выглядят гораздо моложе них и не похоже, что их принуждают. Пара обнаженных девушек крутятся на шестах в другом конце комнаты, а зловещего вида парни стоят в сторонке позади занятых диванов – все в черном и с оружием на поясах.
Что это за место? И кто все эти люди?
Сердце бешено колотится о ребра, я лихорадочно ищу пути бегства, но единственный выход из комнаты – через главную дверь сзади нас.
– Не обращай внимания на моего друга, – говорит Саверио, подходя к нам с жуткой улыбкой.
Есть люди, у которых улыбка озаряет все лицо. Люди, которым улыбка меняет черты, превращая их из обычных в необыкновенных.
С этим же человеком все наоборот.
Его улыбка – как мутные глубины помойной ямы, кишащие опасными для здоровья токсинами. Мне хочется сказать ему, чтобы никогда не улыбался. Что улыбка не идет ему на пользу. Но подобному человеку скорее всего такое понравится.
– Мы собрались здесь ради удовольствия, – говорит он.
От мужчины и женщины с ближайшего дивана доносится низкий стон. Она подпрыгивает на его члене, а он щиплет ее соски, что мне кажется скорее болезненным, чем приятным.
Саверио оттаскивает меня от говнюка, который оставил отметины на моей коже, обхватывает за талию и притягивает к себе. У меня внутри все сжимается от страха, мне так сдавливает грудь, что не хватает воздуха. Пен тяжело дышит, головорез крепко держит ее за руку.
– Вы не можете держать нас здесь против нашей воли, – протестую я, недовольная тем, что мой голос дрожит.
По комнате проносится хохот.
– Если мы не вернемся, наши подруги поймут, что с нами что-то случилось, и позовут на помощь, – добавляю я.
Улыбка Саверио становится еще более зловещей, его рука перемещается по моему бедру на задницу. Меня чуть не тошнит. Я пытаюсь вырваться, но он качает головой и цокает
