прошествовал к своему месту во главе стола и, оставшись стоять, хмуро одарил каждого из нас ничего хорошего не предвещающим взглядом.
Напряглась, даже мягкое место зазудело, говоря о скорых проблемах. Судя по ерзанью коллег, это чувство посетило не только меня.
– Всем еще раз доброе утро, хотя в свете обстоятельств не могу сказать, насколько оно доброе.
– Так слухи не врут? – робко уточнила вездесущая Катя, кинув торжествующий взгляд на недоверчивых коллег.
– Не знаю, какие именно до вас дошли слухи, но я скажу лишь то, что известно лично мне. После постараюсь ответить на ваши вопросы, если таковые будут. До этого прошу не перебивать. Всем все понятно?
«Уже ничего хорошего», – мысленно отметила, украдкой переглянувшись с Ирой.
Катя заметно поежилась и кивнула, виновато опуская голову. Остальные благоразумно промолчали.
– Вчера вечером всех руководителей подразделений поставили в известность, что издательство на выходных ушло с молотка. Если вы говорите об этих слухах, то они имеют место быть. Предвосхищая ваше беспокойство и возмущение, я ничего не знал. И…
Со всех сторон вновь раздались испуганные шепотки и стенания. А бедным стульям к концу совещания грозило остаться без обивки.
– Тише! Я же просил, – укоризненно прищурился Дмитрий. Он подождал, пока его подчиненные хоть немного утихомирятся, и добил: – Ко всему прочему, я попросил вас всех собраться по той причине, что кардинальные изменения коснутся в большей степени именно нашего отдела.
– Но как же так? – всхлипнула Наталья Петровна, ведущий специалист художественного направления.
– Как есть, – безжалостно обрубил главный. – Более того, у издательства с этого момента, или же правильней будет сказать: с субботы, новый генеральный директор. Я предполагаю, что с вероятностью в девяносто процентов «Селектайс» ждет поглощение.
«Да, похоже, одним валокордином сегодня никто не отделается», – сумрачно подумала я, нервно сжимая в пальцах кончики волос.
Дмитрий замолчал, давая переварить всем нам эту, несомненно, важную и одновременно отвратительную информацию.
Ошарашены и растеряны были абсолютно все. Кто-то позеленел, кто-то, наоборот, побледнел, у кого-то начался тик, а кто-то испуганно заохал и запричитал:
– Что же будет?
– А мы? А нам что прикажете делать?
– Это что же, искать новую работу? Где?! Как я сейчас найду?
– А о нас, смертных, кто-нибудь вообще подумал?!
– Нас выкинут на улицу, как нашкодивших бездомных котят! Что творится, что творится?!
Я меланхолично наблюдала за творившийся паникой и начинающимся хаосом, наткнулась на усталый, серьезный взгляд главного, качнула головой и первой отвела взгляд, задумавшись.
Ну, в принципе, с одной стороны, сама подумывала сменить работу, но чтобы вот так резко, нет. Да, уж,
