вплоть до того, что я уже не могу себя контролировать – вот-вот рухну без сознания, – у меня бывает часто. Медицинские обследования не выявляют никаких патологий, кроме мелочей.
Второй раз Род позвонил мне поздно вечером. В голосе его звучало отчаяние.
– Они обступили меня и не дают дойти до дома.
– Кто они? – ужаснулась я тону его голоса.
– Мои предки и все мамины мужья.
– Молитву «Отче наш» знаешь?
– Да.
– Читай не останавливаясь. Прямо сейчас сделай несколько глубоких вдохов-выдохов и начни читать. Вслух. Я не буду класть трубку.
Слушая надтреснутый и сдавленный, как от какой-то муки, голос Родиона, я набрала номер Полины с другого телефона.
– Снова напился до чертиков, – услышала я сказанные с досадою слова. Но, положив трубку, вытерев руки от муки (она лепила вареники), Полина побежала искать мужа. Перезвонив через полчаса, Родион говорил со мной совершенно трезвым голосом:
– Я уже дома. Не знаю, что мне делать. Жить не хочется. Они часто останавливают меня перед домом и не дают войти.
На улице был редкий для Одессы мороз – минус двенадцать.
А если бы не было связи или Полины не оказалось дома? Мне было не по себе.
Включаться в игры потусторонних сил у меня не было ни возможности, ни силы, ни особого рвения. Меня попросили помочь дойти до дома. Я дала совет. Молитва помогла. Меня не просят о чем-либо еще, значит, надо оставить ответственность за происходящее Родиону и его жене и верить в то, что они справятся. Но мистический страх, как при просмотре фильма «Вий», и вопрос «Отчего сошел с ума Гоголь?» еще долго не оставляли меня в покое.
Как только у семьи появилась возможность и деньги, решили сделать расстановку. Но и в первый раз, и во второй расстановку делала Полина. Решалось ли это на семейном совете или же узурпировалось властью супруги, мне неведомо. Родион любил жену. А когда любишь – желания любимой иногда принимаешь за свои.
Полина
Первая расстановка была на взаимоотношения с родителями Поли. Жили они тогда в средней полосе России. Отец пил по-черному, мать работала в три смены на фабрике, до двух девочек-дочерей очередь не доходила. В расстановке Поли не было ничего примечательного. Поле и ее сестре было жаль отца и мать, страшно из-за их ссор и хотелось спасти каждого из них и их союз. Старшая сестра вышла замуж очень рано. Вся семейная неразбериха пала на плечи маленькой Поли, и из резвого жизнерадостного ребенка она быстро превратилась в зашуганную, неуверенную девушку. Но блеск ее больших глаз и прозрачная, нежная кожа привлекали к ней внимание противоположного пола. Она вышла замуж за первого, кто предложил ей стать его женой и вывел за стены семейной тюрьмы. Парень был рабочей закалки, к Поле относился трепетно, любил ее борщи, на жизнь зарабатывал. Поля успела закончить медучилище.
Через три года
