нету рабов окрест,
Как нету окрест законов.
Лишь вдаль колосится степь
Да наша донская воля.
Колышет ветрище хлеб,
Буянит людскую долю.
И здесь, вопреки царю,
В станице-то Зимовейской
Вставал мой народ на прю,
И это врагам известно.
Здесь Разин Степан, Пугач
Над Полем держали знамя.
За наш родовой пернач
Пылало святое пламя!
И снова я не один —
Богаты мы вновь братами!
Опять наш народ един.
Сарынь! Кто на кичку с нами?
На стенах Азова
Всё стой и стой, осуществляя Слово,
Вселяя дух в бездушную толпу,
Как наши деды на стенах Азова
Тропили внукам славную тропу!
И той тропы вовеки не меняя,
Всё шли и шли за Веру и за Дон.
Цари-генсеки им в вину вменяли
Предательства под цифрой Легион.
Но те стояли на стенах Азова,
И полумесяц голову склонил,
Когда Христова Мать своим покровом
Покрыла их. Небесный Херувим
Летал над ними, придавая силы.
В рубашках белых в свой последний бой
Всё шли и шли, вставая из могилы,
За Дон и Веру цепью родовой.
Ударами стальных клинков
Ударами стальных клинков
России земли умножались.
Не чудь в лаптях, а казаков
«Друзья» заморские боялись!
О, сколько мировых полей
Их кровью алою полито!
От чудо – всадников степей
Бежал Наполеон разбитый!
И гордых горцев племена
Своей отвагой усмирили.
И для Российского Царя
Шамиля грозного пленили!
Сибирь к ногам Руси метнув,
Себе добыли только славу
И привилегию одну —
Стеречь Романовых державу.
Им подносили каравай
И ненавидели до боли.
Царям ли нужен рыцарь воли?
Царям холопа подавай!
Но кто рожден был Диким полем,
Не знавший слова «кабала» —
Быть псом у царского стола
Или скотиной подневольной,
Или униженною массой,
Во имя «светлого труда»,
Когда чужак срывал лампасы,
Не мог позволить никогда!
Они ушли в одно мгновенье,
Оставив на веках в бою
За Тихий Дон без сожаленья,
Жизнь непрожитую свою —
С печатью скорбною на лицах
Тропой
