камни им вслед. А вороны ничего не забывают. Как мы уже знаем, они умные. – Девчонка стучит пальцем по виску. – У мужа и жены было по машине, – продолжает она. – И в один прекрасный день мужчина подошёл к своей машине и увидел, что птицы полностью её обгадили. Машину его жены они не тронули. Он зверски разозлился, но это повторялось день за днём – они гадили на его машину, а автомобиль жены оставался чистым. Он стал парковать машину далеко от дома, но это не помогало. Вороны помнили, как он кидал в них камнями, и гадили на его машину, где бы она ни находилась, но никогда не трогали машину его жены. С ума сойти, да?
– Точно, – говорю я. – А это п-правда?
– Если бы это было неправдой, наверное, об этом бы не писали. Но меня там не было, так что гарантировать не могу, – она пожимает плечами и резко поворачивается в мою сторону: – А ты чем занимаешься? Наслаждаешься каникулами?
Теперь моя очередь пожать плечами, я не вполне уверен, на какой вопрос надо отвечать.
Несколько секунд она изучает меня любопытными живыми глазами. Буквально не отводит от меня глаз.
– Ты кто?
«Хе-Хе-Хе-Хе… – произношу я про себя, лицо у меня раскраснелось. – Хе-Хе-Хе…»
– Хенрик! – говорю я очень быстро и с облегчением вздыхаю. И вдруг до меня доходит, что она уже слышала, как я заикаюсь, правда же?
– Ты не местный.
– Нет, мы переех-хали сюда, – отвечаю я, и лицо снова предательски краснеет.
Сердце у меня бухает как барабан. Не так уж часто я болтаю с девчонками. Не так, не на таком близком расстоянии, не наедине и не настолько откровенно. Она называет своё имя, но я так нервничаю, что тут же его забываю. Я делаю вид, что у меня чешется щека, и подношу руку к лицу, чтобы скрыть румянец.
Девчонка засовывает руки в карманы своей чёрной кожаной куртки:
– Можешь сделать мне одолжение?
Будь крутым, Хенрик, думаю я и пожимаю плечами:
– Ну… да.
– Можешь купить мне зажигалку?
– Купить тебе зажигалку? – удивлённо повторяю я.
– Ага, зажигалку, – кивает она. – Знаешь, это такая штучка: нажмёшь на кнопочку – и появится маленький огонёк. Ты наверняка видел их раньше.
Она показывает жестами то, о чём рассказывает. Щёлкает воображаемой зажигалкой.
– Я знаю, что такое зажигалка, – быстро выпаливаю я и снова краснею.
– Чудесно.
– Ты всегда п-просишь чужаков купить тебе зажигалку? – заикание возвращается и ворует у меня слова.
– Улаф мне не продаст. – Она вздыхает и проводит рукой по волосам. Я стараюсь думать о чём-нибудь кроме заикания. Это не так уж просто. Я упражняюсь с того дня, когда начал говорить.
– Ну ладно, давай.
Она копается в сумке и вынимает двадцать крон.
– Возьми самую дешёвую, – говорит она и опускает монетку мне в руку.
Я встаю, откашливаюсь и собираюсь что-нибудь сказать, но
