и оценивающе оглядела Лору, от чего девушка вздрогнула и сразу же нахмурилась.
– Че пялишься, старуха? – фыркнула Райт вместо комплимента.
– Какой невоспитанный ребенок, – усмехнулась незнакомка. – Я Хельга. Иногда помогаю Белоухому с воспитанием котят.
– Лора, – прошипела девушка, все еще не понимая, что происходит. Не об этой ли дамочке вчера беседовал ковбой?
– Собирайся. Мы выходим через десять минут, – Хельга глянула на наручные часы. Дорогие – сразу видно, что дизайнерские. Тонкий кожаный ремешок, аккуратный циферблат, обложенный камнями.
– Я никуда не пойду, пока ты мне не объяснишь, кто ты нахрен такая и зачем приперлась, – от вчерашней слабости уже не осталось и следа. Лора снова озлобленно смотрела, как маленький зверек.
– Ну что за дети пошли, – вздохнула Хельга. – Я уже назвала свое имя. Мы с тобой зайдем в пару магазинов, чтобы твой быт стал немного приятнее. Белоухий не может носиться с тобой двадцать четыре на семь, у него и своих дел полно. Как и Швец не станет для тебя мальчиком на побегушках.
– У меня нет денег, – уже спокойнее ответила Райт, продолжая разглядывать незнакомку.
Хельгу все-таки можно было бы назвать красивой. Ее точеный, острый профиль идеально бы вписался для лепки с натуры или академической живописи. Тонкие очки в закругленной оправе сжимали кончик носа, делая его еще острее. Нюдовая розовая помада почти не отличалась от естественного цвета губ, и макияж нельзя было назвать броским – ровно столько, сколько необходимо для работы. Интересно, кем же она все-таки работает? Одета как офисный планктон – юбка-карандаш и непрозрачная белая блузка.
– Собирайся. Я заплачу, а ты кое-что для меня сделаешь. Я видела, что ты учишься и оценки у тебя лучше, чем репутация. Напишешь пару работ и мы в расчете. Теперь ты можешь поторопиться? – Хельга поджала губы, сверля Лору взглядом.
Не оставалось ничего, кроме как сдаться. Вчерашний комплект одежды уже лежал выстиранный и выглаженный на одном из кухонных стульев. Лора схватила свою стопку и скрылась в коридоре.
– Ну и зачем? – Хельга усмехнулась и закурила. Пачка, лежащая на столе, уже опустела наполовину. Стеклянная пепельница дымилась от окурков.
– Как вы достали вопросами, – усмехнулся Белоухий. – Не веришь, что я способен на добрые дела? Я не собираюсь вплетать ее в структуру.
– Она будущий адвокат, судья или полицай. В структуре она была бы полезнее.
– Она капризная, злая и дикая, – Швец поерзал на стуле, поворачиваясь к Хел. – Я просто пожалел ее. Викки была такая же.
– Викки выбрал не ты, а батюшка. Его решения не обсуждаются, а твои – вполне. Как и твои, собственно, – Хельга посмотрела в глаза Белоухому. Мужчина не стал отводить взгляд, принимая вызов.
– Ты не видишь, в каком она состоянии?
