как капуста на грядках не растут.
Великий Амур качал легкие лодочки казаков у своих обрывистых берегов. На крепостной стене, созданной из покатых сосновых бревен, стоял дозорный, тревожно вглядываясь в уходящую за горизонт даль.
– Чего видишь? – воевода ухватил своей ручищей дозорного за плечо.
– Не видать пока маньчжуров, боярин, – доложил дозорный.
– Может, пронесет, батюшка? – обеспокоенно спросил дозорный и перекрестился.
– Не пронесет, – пробурчал в ответ Алексей. – Здесь они. Скоро появятся, черти.
Воевода поправил ремень, на котором висела широкая сабля, и перевел взгляд на крепостной двор. Казаки и местные крестьяне таскали бочонки с порохом и ядрами, подтаскивая их ближе к стене, чтобы в случае осады не мешкая перезаряжать пушки, усыпавшие стены Албазинского острога, словно рассыпавшийся горох.
– Не хочет император Конси, чтобы русские на Амуре жили.
Воевода гневно смотрел в бездонную морскую даль.
– Не хочет, да кто его спрашивать будет, – злобно проговорил он так, чтобы находящиеся внизу люди слышали это.
– Верно, воевода-батюшка, – соглашались казаки, переглядываясь друг с другом. – Коль по своей воле пришли, то по своей и уйдем!
Воевода улыбнулся:
– Любо мне, братцы, такие слова от вас слышать.
Афанасий вцепился в рукав воеводы.
– Может, в Нерчинск гонца пошлем? – жалобно пролепетал он.
– Послали уже, – усмехнулся Иван. – Да только не сдюжить нам против десяти тысяч воинов Конси. Всего нас восемь сотен. Одна надежда на казаков, на крепкие стены да на наши пушки.
Алексей положил руку на пушечный лафет.
– Далеко Русь-матушка, далеко, – задумчиво произнес Толбузин, слегка покачивая головой.
– Не кручинься, воевода, и раньше маньчжуров били, – подбадривал его Бейтон.
– Били, – улыбнулся воевода. – Да только Конси сам сейчас идет. И ведет в своем войске европейских инженеров супротив нас. Значит, до последнего маньчжуры сражаться будут. Ты смотри хорошо, внимательно, а я пока к Бейтону пройду, узнаю, на какое время пушечного заряда хватит.
Алексей, тяжело дыша, стал спускаться по лестнице со стены. К нему тут же подбежал невысокий паренек в крестьянской рубахе и высокой шапке.
– Лошадей отогнали в тайгу, барин, – не успев отдышаться, выпалил он. – Оставили с ними пятерых пастухов с ружьями, чтобы тигр или медведь не напали.
– Добро, – улыбнулся воевода и похлопал парня по плечу.
– Разреши на стену подняться, воевода, – жалостливо попросил мальчишка.
Воевода грозно взглянул на мальчика и в ответ проговорил:
– А не рано тебе?
– Не рано, барин, – уверенно ответил мальчуган. – Порох да ядра подавать смогу, а где и раненых оттаскивать
