Кейти глиссировала, я видел пламя. Все равно что следовать за свечой по воде. Через несколько секунд я уже мчался со скоростью шестьдесят две мили в час. Я ее не догонял, но и не терял из виду. Штука была в том, чтобы следовать за ней, но оставаться незамеченным. Если она выключит двигатель – задует свечу – и услышит позади шум двигателя моей лодки, она просто включит двигатель снова, двинет вперед до упора рычаг дросселя и оставит меня в своей пыли.
Я мог ответить на это только одним.
Я прибавил скорость до шестидесяти семи миль в час. Для моей лодки слишком быстро. Волны повыше или рябь посильнее, и я перевернусь, вероятно, сломаю себе шею, и Стеди придется плыть домой. Не говоря уже о том, что случится с Кейти.
Но мой мозг думал не о том, что может произойти в настоящий момент. Он думал о завтрашнем дне, следующей неделе, следующем месяце. Играл в игру «что если» и «если вдруг». Есть шансы на то, что если мы или я убедили эту женщину не кончать с собой, она на какое-то время задержится здесь. Куда ей еще идти? Ей нужно спрятаться, и у меня сильное предчувствие, что она об этом не думала. Хотя – готов держать пари на мою лодку – Стеди все продумал. Именно поэтому он привез ее сюда. На самом деле, я готов поспорить, что он все просчитал в тот момент, когда я появился в церкви после исповеди Кейти.
Впереди, примерно на расстоянии мили, она повернула на девяносто градусов влево и продолжала свою гонку по заливу. При такой скорости она окажется в кубинских водах примерно минут через сорок пять. Или даже тридцать. Я срезал угол и вскоре оказался позади нее. Между нами было около четверти мили. Кейти сбавила ход, потом резко повернула вправо и снова набрала скорость. Мы отдалились от берега на пятнадцать миль, и глубина в этом месте залива колебалась между девятью и пятнадцатью футами. Еще полмили, и Кейти снова резко повернула влево, потом еще раз. Эта странная гонка по серпантину продолжалась около двух миль. Я никак не мог понять, что она делает, пока мой взгляд не остановился на глубиномере.
Она искала место поглубже. В заливе потому так хорошо ловится рыба, что в нем есть отмели с водорослями. Этот шельф уходит на многие мили от берега, и там нет места глубже пятнадцати футов. Но случаются и «ямы».
Я сбросил скорость. Двигатель работал на малых оборотах, а я наблюдал, как она отчаянно ищет для себя могилу в океане. И Кейти быстро нашла ее.
Свеча исчезла.
Я заглушил двигатель и увидел, как Кейти скрылась в каюте, но только для того, чтобы появиться через несколько мгновений. Судя по всему, она несла что-то тяжелое. Пока она возилась с тем, что лежало у нее под ногами, я бросил якорь примерно в сотне футов, прыгнул в воду и поплыл, рассекая воду, к корме лодки Кейти.
Я слышал, как она тащит что-то тяжелое по палубе. Потом она подняла это на платформу на корме и положила на самый край. Я поплыл быстрее.
Я достиг ее лодки, уцепился за корму. Кейти тем временем стояла надо мной на борту лодки и что-то бормотала себе под нос. Ее руки были заняты чем-то миниатюрным. Тяжелая
