мягко ответил я. – Она не была частью плана. Но ты все испортил, подтолкнув ее ко мне.
– Я ее тебе доверил.
– Ты был идиотом, раз пошел на это.
– Да, был, – он умолк, словно обдумывая что-то, а затем спросил: – Что дальше?
– А дальше не смог отпустить ее. – Я практически признавался в своих чувствах к его дочери, о которых она сама еще не знала, и ненавидел себя за это. Но другого варианта не было. – Я не хотел использовать ее против тебя. И пользоваться ею не хотел. Она не заслужила этого. Адриана – свет во всей этой истории. Твоя дочь – причина, по которой ты все еще не за решеткой.
Блеф. Я понятия не имел, что записано на флешке, а теперь ее даже не было у меня на руках.
– Почему она стреляла в тебя?
– Потому что я облажался. Я не смог ей все рассказать. Не успел рассказать о своем выборе.
– И какой же он? – казалось, ему правда было интересно.
– Это уже не важно, не так ли?
Маттео поднялся с пола и подошел ко мне.
– Почему?
Потому что я люблю ее.
– Потому что я сделал правильный выбор.
Думаю, мой посыл был более чем ясен.
Указательным пальцем Маттео надавил на живот, туда, куда попала пуля, выпущенная его дочерью. Он жал с такой силой, что я был уверен: затянувшиеся швы вновь разойдутся. Черт!
Рана ныла, но я старался не подавать виду и смотрел на Маттео. У Адрианы его глаза. И сама она была копией отца. От этого я еще больше его ненавидел.
– Ты гребаный идиот, Алессио. – Маттео сильнее надавил на рану. – Ты сделал неправильный выбор, когда решил, что месть – это верный путь. Ты мог прийти прямо ко мне, но оступился, поверил не тем людям. На этот раз я прощу твою оплошность, потому что дал клятву человеку, которого считал своей семьей. Но ты больше никогда не приблизишься к Адриане. Никогда не посмотришь на нее. А если попытаешься увидеться с ней или заговорить, я убью тебя. Никакая клятва меня не остановит. Даже моя дочь тебе не поможет.
С этими словами он убрал руку и отошел на несколько шагов, разворачивая рукава рубашки и застегивая запонки. Я глубоко вдохнул.
Что он, черт возьми, имел в виду? О какой клятве говорил? Какое отношение это имело ко мне?
– Избавься от «хвоста». И если все еще захочешь найти ответы, то найдешь меня. Это будет щедрым подарком, а возможность ступить на территорию моего города – одноразовой акцией. – Маттео направился к двери, схватив свой пиджак и накинув его на плечо. – Но прежде чем сделать это, подумай, готов ли ты столкнуться с правдой, сынок.
Он бросил на меня последний взгляд и исчез за дверью.
Какого черта только что произошло?
И почему его «сынок» прозвучало как будто знакомо?
Я не успел собраться с мыслями, как в комнату вошел Фрэнки и развязал мне руки. Все болело. Наверное, Маттео сломал мне нос и несколько ребер. Но я был свободен и все еще жив.
Однако
