перед собой такую картину, даже бесстрашная спортсменка Кира Заяц не на шутку испугалась. Дернулась, свалилась с дерева, упав между Тощим и медведем.
Пару мгновений Тощий и медведь молча смотрели на девушку. Та лежала и кряхтела. Медведь коротко рыкнул. Тощий посмотрел на него и снова занервничал.
– Медведь! – закричал он и побежал куда-то в сторону реки, собирая по пути все кочки и пеньки.
Раздался выстрел. Упала утка. Могильников, взъерошенный, в разодранном плаще стоял возле своей палатки с очень-очень бледным лицом, и, издавая страшные звуки, дышал настолько тяжело, что казалось, будто это стадо старых бизонов испускает последний дух. Медведица убежала в лес.
– Где я? – выдавил из себя Могильников, достал из кармана флягу, сделал глоток и начал плеваться. – Молоко? – рявкнул он. – Откуда здесь молоко? – Олег Уюкович перевернул флягу горлышком вниз.
Кира поднялась с земли, выплюнула изо рта траву. Могильников прищурился, присмотрелся к девушке, подошёл ближе.
– Что? – поморщилась Кира.
– Макияж отличный на глазу, явно след от оружейного приклада, – последнее слово он проговорил чуть тише.
Кира приложила руку к левому глазу – немного опух… – Что же вчера было?
Могильников молчал, смотрел на флягу и пытался понять, откуда в ней взялось молоко.
– Я вас не помню… – протянула она и ещё раз просканировала глазами подозрительного патологоанатома. – Хотя, думаю, это к счастью, что я вас не знаю, – девушка отвернулась от него, и встала.
Могильникова эта фраза явно зацепила. Он убрал флягу, достал из кармана патрон, зарядил… Но остановился. Повесил ружьё обратно на плечо и ушел к своей палатке.
Когда раздался выстрел, Тощий упал на землю возле большой зеленой палатки, свернулся калачиком и закрыл голову руками. Кира надела второй ботинок и, похрамывая, подошла к нему.
– Не убивайте меня! У меня бабушка одна, мама одна, папа один, я один…с братом… – стонал Тощий.
Кира присела на корточки, похлопала его по лечу:
– Эй, родной, косолапый ушёл, поднимайся!
– Я умер, да? Медведь съел? – продолжал вопить Худогубкин.
– Вставай говорю, балда! – повторила Кира.
Тощий повернулся, посмотрел на девушку и заплакал.
Кира влепила ему пощёчину, тот прижал руку к щеке и посмотрел на нее глазами обиженного олененка. Девушка вздохнула, поднялась и протянула ему руку:
– Вставай, у нас есть проблемы посерьезнее, чем твои истерики!
Тощий послушно поднялся.
– Тебя, вроде, припоминаю, – протянула Кира: – Неуклюжий, трусливый… Худогубкин? – спросила девушка.
– Я не трус… – обиделся Тощий. – Миша меня зовут, Худогубкин, но друзья зовут Тощим.
Кира посмотрела на него, хмыкнула и отвернулась.
– Чего
