слабо улыбнулась, делая шаг вперёд.
– Мин, – представился он.
– Снежанна, – ответила я, присаживаясь на свободную кровать и осматривая комнату.
Окон нет, потолки невысокие, между двумя кроватями расстояние в шаг. Одна тумбочка, на которой стоит необычная лампа, похожая на масляную. Огня я не заметила, только маленький жёлтый шарик, блуждающий внутри стекла и слабо освещающий окружающее пространство.
– Это магический светильник, – понял мой взгляд мальчик. – Масляную лампу нам не доверят, боятся, что спалим корабль.
– Он всегда так светит? – наш домашний магический «подсвечник» был поярче и светил всей поверхностью.
– Можно сделать немного поярче, – Мин протянул руку и дважды легонько стукнул по стеклу. Шарик вспыхнул, и вокруг сразу стало светлее.
Теперь я могла рассмотреть соседа. Короткие волосы чёрного цвета, смуглая кожа, забавный курносый нос и грустная улыбка. И глаза: правый карий и левый желтовато-коричневый.
– Ты взрослая, – нарушил наше короткое молчание мальчик. – Беглая?
– Наверное, – пожала плечами. – А остальные?
– Почти все из Имирского интерната, двое такие же беглые, как ты, но они гораздо младше тебя.
– Интернат?
– Нас забирают из семей и держат отдельно. В таком длинном одноэтажном здании, окружённым высоким сплошным забором с частыми кольями сверху. Не перелезть и не сбежать. Тебе повезло, хоть немного пожила, а Коля, Аня и Дарс только сегодня улицу впервые увидели, – Мин растянулся на кровати и отвернулся, накрывшись одеялом.
Вздохнув, стянула с головы украшение и положила у лампы. Языки пламени на ободке тут же пришли в движение. Ахнув, протянула руку. Но огонь был ненастоящим. Рисунок менялся и складывался в новые узоры.
– Красиво, – озвучил мои мысли мальчик, уже успевший перевернуться на другой бок. – Откуда?
– Не поверишь, саиф вчера подарил.
– И правда, не поверю, – хмыкнул он. – Они же твари.
– Люди не лучше. Меня за золото продали. Даже думать боюсь, что с мамой сделают.
– Моим родным за меня заплатили. А они были рады сбыть лишний рот.
– Не говори так…
– Я лучше тебя их знаю! Только мама плакала, а отец и братья были счастливы. Я всё ещё помню их лица, когда они пересчитывали полученные деньги. И слова их помню, о том, как мало за меня дали…
Он снова замолчал. Значит, бывает и так? Это мне повезло с родителями, а вот ему нет. Полагаю, не стоит пытаться завязать с ним разговор, ничего хорошего не выйдет. По крайней мере, сейчас. Корабль ощутимо качнуло. Наверное, мы вышли в море, а может, только-только покинули причал. Скосив глаза, обратила внимание, что у тумбочки есть два ящичка и одна открытая полка, в которой лежали две фляги и уже вскрытый кулёк с сухарями.
– Твоя нижняя, – буркнул Мин, когда я попыталась выдвинуть верхний
