показалось, что боги меня услышат. А когда слёзы пересохли, долго смотрела на заходящее солнце, пока не стала видеть вместо него белое пятно. Теперь закрывать глаза было не так страшно: вместо темноты у меня было своё маленькое солнце.
Засов скрипнул, дверь отворилась, и в комнату вошёл Эрик с моим ужином. Забрав давным-давно остывший обед, смерил меня непонятным взглядом и вышел, перед этим сообщив:
– Поешь, кто знает, чем тебя будут кормить на корабле? Не думаю, что вкусно и сытно. Моряки считают, что раз подобным тебе всё равно умирать, значит, тратиться на вас не стоит, хотя корона и оплачивает ваше питание. Но во время плаванья никто не следит, исполняются ли требования. И еще, не позволяй себя касаться. Всё-таки ты девушка красивая, ладная. А плыть вам почти месяц.
О чём это он?…
Взяв вилку, склонилась над тарелкой, забыв про прямую спину и манеры. Из меня словно вынули стержень. Я совершенно не чувствовала голода. Медленно пережевала подсоленное слезами мясо, съела варёную картошку с тушёными овощами, выпила весь вишнёвый морс и упала в кровать, поджав ноги. Даже раздеваться и укрываться одеялом не стала. С рассветом мы снова отправились в путь. Через несколько часов дорога стала шире, полоса травы посередине сначала сузилась, а потом и вовсе исчезла.
– Дней через пять будем в Имире, – расслышала я слова одного из караванщиков, обоз которых мы в данный момент обгоняли. – Если ничего по дороге не случится.
– Хорошо бы к воскресной ярмарке поспеть, – вздохнул другой. У него была забавная бородавка на носу и небольшой шрам на челюсти чуть левее подбородка.
– Куда красавицу везёте? – улыбнулся главный торговец. Но потом внимательно посмотрел на меня и переменился в лице. – Бедняжка, – и, достав откуда-то карамельную бабочку на палочке, протянул мне. В его глазах застыли слёзы.
Я с вежливой улыбкой приняла сладость и отвернулась, сдерживая эмоции. Не хватало ещё расплакаться. Вчерашние слёзы не принесли облегчения, так зачем их снова лить? От этого лучше не станет. Мужчины в повозке замолчали и о чём-то задумались. А потом один из них молвил:
– Держись и сражайся до последнего.
Обоз остался позади. Эрик торопился попасть в маленький городок Ладный, после ночёвки в котором мы доберёмся до Имира за два с половиной дня.
Из-за встречи с теми торговцами я прекратила задавать вопросы стражникам. «Держись и сражайся» – разве это возможно? Бегаю и стреляю из лука хорошо, а вот сражаться не умею. Никто меня не учил выживать в этом мире, ведь я и мама думали, что мне не придётся сталкиваться с его опасностями.
***
Несмотря на моё незавидное положение, в столицу я въехала с открытым ртом и широкими глазами. Вокруг было так много людей! И высокие дома, и широкие улицы, и огромные площади! Шум, конечно, стоял невыносимый, особенно когда мы проезжали мимо рынка, но моего восторга это не уменьшало. На какое-то время я забыла обо всём и только и делала, что крутила головой. Вон стражник
